Стрелок-4

— А что мне с вами разговаривать? — хмыкнул Будищев. — Вот на том свете встретимся и поговорим, а случится это очень скоро.

— Я покуда помирать не собираюсь!

— А тут уж не твоя воля. Сидел бы на жопе ровно и не отсвечивал, глядишь, никто бы тобой и не заинтересовался. А теперь тебя точно удавят, ни те, так другие!

— Что ты гонишь, фраер. Не может такого быть!

— Ты что газет не читаешь?

— На что мне оно?

— Да просто возьми любую, в которой про покушение на государя написано, да прочитай кто его спас!

— Было такое, — вмешался один из уголовников. — Какой-то флотский подпоручик злодеев пострелял.

— Ты что читать научился? — удивленно спросил Щербатый, глядя в тупые глаза подручного.

— Нет, конечно, — пожал тот плечами, — просто слышал, как один грамотей вслух читал, да ненароком запомнил. Он еще над фамилием офицерика смеялся. Уж больно говорил срамная. Не то Мудищев, не то Блядищев…

— Твою ж мать! — только и смог выдавить из себя мгновенно протрезвевший Тихон.

В этот момент в ведущую наружу дверь кто-то забарабанил, да так часто, будто снаружи начался пожар или еще какое бедствие.

— Кого там нелегкая принесла? — скривился главарь.

— Может от господ Прохор… — предположил один из бандитов, но тут же получил кулаком в бок.

— Попридержи помело! — грозно рыкнул на него Щербатый.

Сквозь зимнюю одежду удар вышел не слишком чувствительным, но, по всей видимости, обидным, потому что уголовник вздумал возражать, показывая на пленника:

— Он все одно уж никому ничего не скажет!

— Я сказал, завали хлебало! — вызверился атаман, после чего велел открыть дверь и узнать что случилось.

— Вот так они и полиции тебя сдадут, — посулил все еще висящий на балке Дмитрий. — Распустят языки, где не надо и амба!

— Ничто, укорочу, — отмахнулся тот, бросив на пленника недовольный взгляд.

К счастью, никакого пожара снаружи пока не случилось, а стучала в дверь Лаура.

— Тишенька, — затараторила она, когда ее впустили. — Там извозчику свару затеяли. Того и гляди мебелью драться начнут, еще поломают окаянные!

— Мне-то что с того? — недовольно зыркнул на подружку Щербатый.

— Так ведь, если большая драка начнется, непременно побитые будут, а там следом и полиция заявится. Вот трактирские и просят пособить им с буянами!

— И то верно, — досадливо кивнул главарь, после обернулся к подручным и коротко бросил, — чего застыли? Ступайте!

Те, разумеется, перечить не стали и дружно двинулись на выход, оставив атамана и его подружку наедине с подпоручиком.

— Эко вы его, — жалостливо хлюпнула носом проститутка. — Все же благородный человек…

— Будешь скулить, рядом подвешу! — посулил ей любовник.

— Господь с тобой, Тиша, — отшатнулась от него Лаура. — Да разве ж я со зла? Я так, по дурости бабской.

— Бежать вам надо, — снова подал голос Будищев. — Тогда может и не найдут. Только двоим, без этих придурков.

— Ты опять?! — угрожающе воскликнул Щербатый.

— Только для побега денежки нужны, — продолжал, невзирая на опасность Дмитрий. — Вот тут бы я мог помочь.

— Откупиться хочешь? — заинтересовался уголовник.

— Почему бы и нет? Деньги — дело наживное, а вот лишняя дырка в башке никак не лечится.

— Это верно, — нервно хохотнул Тихон. — И много ли у тебя богатств?

— Да не так чтобы, — сплюнул кровь моряк. — На всех точно не хватит, а вот вы двое могли бы неплохо устроиться.

— Далась тебе эта шалава, — алчно сверкнул глазами бандит. — Ты главное мне скажи, где их взять?

— Бумажник мой подай, в нем отделение потайное, в нем план. Да развяжи руки, там хитрый замок, можешь и не сладить.

— Ничего, разберемся. Где говоришь, отделение-то?

— Рычажок потяни, да не сильно, сломаешь еще. А вещь хорошая, нужная…

Заинтригованный Щербатый сделал, как ему сказали, приведя в движение хитрый механизм, после чего негромко хлопнул выстрел, и маленький кусочек свинца хлестнул его по ладони.

— Ах, ты ж твою мать! — завопил Тихон, зажимая пострадавшую руку, и с ненавистью посмотрел на пленника. — Шутки шутить вздумал, офицерик? Да я тебя сейчас на ремни порежу!

— Сначала руку подлечи, — издевательски ответил ему Будищев. — Жаль, конечно, что не в глаз, но и так не плохо. Во всяком случае, в карты тебе больше не играть!

— Убью, гнида!

— Охолони! — раздался от двери чей-то уверенный голос.

Все присутствующие невольно обернулись и увидели Шматова с окровавленным топором в руке. Опомнившийся первым главарь, перестал нянчить руку и, схватив со стола нож, приставил лезвие к горлу пленника.

— Брось топор, — потребовал он. — Не то я твоему барину кровь пущу!

— Ты это, не вздумай! — остановился Федор.

— Федя, не тормози! — скрипнул зубами подпоручик. — Заруби гада!

— Молчи! — взвизгнул Тихон. — Как бог свят, зарежу!

— Тише-тише, — успокаивающе проговорил бывший ефрейтор и бросил свое оружие на грязный пол.