Стрелок-4

— Вообще-то, выход есть, — заметил после недолгого молчания Штиглиц. — Конечно, мое влияние теперь не столь велико, как прежде, но облегчить участь вашего бывшего жениха, мне, пожалуй, под силу.

— Что вы хотите взамен? — тихо спросила помертвевшая внутри Люсия.

— Для начала пообещайте, что не станете натравливать своего зверя на наших слуг.

— Я сделаю все что вам угодно, только помогите ему!

При взгляде на покойного родителя Александр едва не прослезился. Чтобы не говорили досужие кумушки обоих полов, каких множество обреталось при дворе и вообще в столице, отца он любил. Политики его, в особенности внутренней, он не одобрял, это верно. Светлейшую княгиню Юрьевскую, осмелившуюся занять место его матери, пока та была еще жива, ненавидел, это тоже правда. Но вот лежащего перед ним человека любил и почитал, как и полагается примерному сыну.

Он помнил, как этот большой и сильный, а в ту пору еще и молодой император носил его на руках и подкидывал вверх, отчего у маленького Сашки, которого все называли «бульдожкой», захватывало дух. Как он впервые вывел его на плац перед лейб-гусарским полком и объявил юного великого князя его шефом…

И вот теперь отец умер, а Александр стал императором и теперь ему придется вести этот огромный корабль под названием «Россия» по бушующему морю. И нет никого, с кем можно разделить эту тяжелую ношу!

Прикоснувшись губами к холодному лбу покойника в последний раз, государь перекрестился и твердым шагом вышел в соседний зал, где нестройною толпой теснились министры правительства, доставшегося ему от отца. Внимательный взгляд холодно скользнул по их парадным мундирам, блестящих от золотого шитья и многочисленных орденов, совершенно не замечая лиц, будто это и не люди вовсе, а механизмы. Неисправные. Не те, что ему нужны.

— Господа, — негромко сказал он, обращаясь ко всем присутствующим разом. — Мы не нуждаемся более в ваших услугах. Имена ваших преемников вы узнаете позже.

В переполненном зале повисла гробовая тишина, ибо это был скандал. Обычно, отправляя в отставку высших сановников империи, прошлый император благодарил их за службу, жаловал награды, вводил в государственный совет или давал какую-либо иную синекуру, из числа специально предназначенных для вчерашних властителей, ныне вышедших в тираж. И вот, пожалуйста…

Но если лицо Лорис-Меликова оставалось бесстрастным, ибо многоопытный армянин хорошо знал о неприязни к нему нового царя, и нисколько не обманывался на этот счет, то на генерал-адмирала было жалко смотреть. Эдак великих князей в России еще от службы не отстраняли и, никак не ожидавший подобного афронта Константин Николаевич стоял перед августейшим племянником с дрожащими губами, будто нашкодивший гимназист перед инспектором.

А новый государь уже шел дальше, оставив за спиной остолбеневших царедворцев со всеми их обманутыми чаяниями. На выходе его ждала охрана во главе с бессменным капитаном Кохом. Последний выглядел куда бледнее обычного, что, в общем, неудивительно, принимая во внимание его преданность к покойному императору.

— Здоров ли ты? — счел нужным спросить его Александр.

— Так точно, ваше императорское величество! — вытянулся офицер.

— Что же, хорошо. Служи, брат, мне верные люди нужны!

— Счастлив быть полезным вашему величеству!

— А где твой помощник? — неожиданно сам для себя спросил царь. — Ну, этот, из моряков…

Тут государь немного слукавил. Обладая с детства хорошей памятью, он знал в лицо и по именам большинство служителей и придворных, а также многих, с кем сводила его судьба. Так что Будищева он помнил, причем, еще с Балкан. Что-то было необычное в этом нижнем чине, оказавшемся бастардом графа Блудова. А потом он еще и дослужился до офицера, не говоря уж о недавнем спасении его… теперь уже покойного отца.

На лице капитана отразилась целая гамма чувств, но кривить душой перед своим сюзереном он не посмел и, вытянувшись еще более, четко отрапортовал.

— Подпоручик Будищев находится под арестом!

— За что? — искренне удивился император, — кажется, я не отдавал подобных приказов…

— Распоряжение генерала Черевина! — продолжал нести правду-матку Кох, несмотря на выразительные взгляды стоящих за спиной государя людей.

— Интересно, что же он натворил? — обернулся к товарищу шефа жандармов Александр.

— Э…мм… а черт его знает! — ответил успевший с утра приложиться к рюмке генерал, давно забывший в чем провинность офицера.

— Вот как?

— Ваше величество, — почтительно приблизился к царю граф Дмитрий Толстой. — За подпоручиком числятся некоторые неблаговидные поступки.

— Какие же? — заинтересовался император и, видя, что приближенные затрудняются ответить, перевел взгляд на Коха. — А что, брат, хорошо ли служил Будищев?

— Осмелюсь доложить, ваше величество, превосходно! Именно он представил прожект реорганизации охраны первых лиц государства, горячо одобренный вашим незабвенным родителем!

— Любопытно. Мы желаем ознакомиться с этим документом.

— Сегодня же вечером я представлю его вашему августейшему вниманию, — почтительно поклонился Толстой, бросив на простодушного Коха злобный взгляд.