Стрелок

А в тире оказалось, что винтовка, оказывается, никуда и не пропадала. Стояла, значит, на месте… Другая винтовка, Александр определил это сразу же, но номер был тот же. Как так получилось, он не мог понять. Впрочем, тренер их был мужиком со связями, мало ли что он мог и не мог. А вот замок на оружейном шкафе висел теперь другой, заковыристый, и ключа к нему было не подобрать.

Так бы, наверное, он и заставил себя потом забыть о происшедшем, если бы через два года, когда Александру исполнилось шестнадцать, Николаич, его тренер, не подошел и не сказал открытым текстом – тебя, парень, в одном щекотливом деле прикрыли, теперь изволь отрабатывать. Парень несколько минут подумал, оценил свои ощущения, понял, что неприятия это предложение у него не вызывает, моральные барьеры тоже не стоят, и согласился. Вот так и родился киллер по прозвищу Призрак, человек, убивающий легко и непринужденно, и не испытывающий от этого ни радости, ни стресса. Работа как работа, не более того.

В армию он не пошел. Точнее, косить не пытался, но Николаич сказал, что нечего там делать. Александр пожал плечами, и добрый дядя военком, получив пачку бумажек с изображением американских президентов, тут же нашел причину, по которой парень призыву не подлежал. Ну и ладно. Благодарности к государству, сделавшему его таким, каков он есть, Александр не испытывал ни малейшей, и подставлять лоб под чужие пули на полыхающем Кавказе или впроголодь жить в каком-нибудь дальнем гарнизоне, не собирался. "Я никому ничего не должен, потому что ни у кого ничего не занимал" стало его жизненным кредо.

Телефонный звонок вырвал Александра из нирваны и отвлек от воспоминаний. Пришлось пару минут посидеть, приходя в себя и надеясь, что его оставят в покое, но телефон продолжал звонить. Тот, кто расположился на другом конце провода, хорошо знал, что хозяин квартиры дома. Пришлось, не открывая глаз, пошарить рукой и найти трубку радиотелефона.

– Привет, бизнесмен! Что так долго идешь? Я тебя что, с бабы сорвал? – раздался в ней навевающий неприятные ассоциации голос. Ну да, и кто еще может испортить отдых? Паша Рябой, собственной персоной. И что, спрашивается, этому стручку надо? Этот вопрос Александр и озвучил, разумеется, вежливо и чуточку подобострастно. Из роли трусоватого бизнесмена выходить было пока нежелательно.

Рябой в своей излюбленной нагловато-веселой манере изложил, чего он хочет. Гопник, конечно – потому выше бригадира и не поднялся, да и не особо стремился, наверное. Именно своими повадками мелкой шпаны он Александра и раздражал. Однако хотя голос и был раздолбайский, вещи этот долбочес говорил серьезные. Во-первых, он напоминал, что через три дня положено вновь платить. Против этого у Александра возражений, в принципе, не было. А вот то, что было во-вторых, ему решительно не нравилось. Проще говоря, ему было сообщено, что ставки подняты, и платить "крыше" он теперь должен на четверть больше. Это была уже наглость – похоже, незабвенный друг Паша начал терять чувство реальности. Глупо с его стороны считать, что людей можно гнуть через колено, как угодно. Люди – они ведь того, обидеться могут.

Откинувшись на спину и по шею погрузившись в успокаивающе-горячую воду, киллер по прозвищу Призрак начал быстро прокручивать в голове варианты. Платить? Не дождутся. Не из-за того, что денег жалко, хотя такие выплаты сделают бизнес едва-едва рентабельным. Однако дашь слабину сейчас – в следующий раз потребуют больше, а значит, надо срочно что-то решать. Не дали расслабиться, сволочи…