Стрелец

Иван присел на валун, отсчитывая положенное время, чтобы дать возможность Матвею занять позицию для стрельбы из лука. Наконец посмотрел на ребят, полных отчаянной решимости. И… Как там говаривал прославленный генералиссимус Суворов? Хм. Или только скажет. Если вообще скажет. Не важно. «Каждый солдат должен знать свой маневр». Кажется, так. Иван готов был подписаться под каждым словом.

— Значит, так, парни. Сейчас выдвигаемся в сторону оврага, тут шагов двести, не больше. Идти нужно быстро, но тихо. Смотрите под ноги. Как только караульные нас заметят, Матвей и Фрол их снимут из луков и подадут знак криком сойки. А тогда уж бегом. Как только доберетесь до края, тут же падаете на колено и палите в татар. Они на дне оврага. Палите, перезаряжаетесь и снова палите. Не старайтесь беречь гильзы, роняйте их прямо под ноги. Потом подберем. Вниз не спускаться. Все время стрелять. Как можно быстрее и точнее. И слушайте. Все время слушайте. Гранаты бросать только по команде. Вопросы есть? Вот и ладно. Встали в цепь. Пошли.

Пусть стрельцы сейчас и не в самом лучшем расположении духа, но идут вполне бодро, пребывая в мрачной решимости. Никто из ветеранов о подобном не рассказывал. Все их байки просто искрились задором. А тут… Разве что не тошно. Нет, не Ивану. Не сказать, что его не потряхивает. Есть малость, чего уж там. Но с тем, что творится на душе у ребят, не сравнить. А уж он-то знает, каково им. Сам по этой дорожке хаживал. Там. В прошлой жизни.

Они успели преодолеть примерно половину расстояния, когда в легкий хруст мелких веток ворвался резкий треск относительно крупной. Кто-то допустил-таки ошибку и нашумел. Впрочем, если бы не это, то все одно через пару-тройку секунд их заметили бы. Ну не слепые же караульные.

А вот и крик сойки. Похоже, с караульными разобрались. И скорее всего татары или уже заметили это, или вот-вот…

Выстрел! Еще один!

— Бегом, парни! Бегом! — Иван перешел на бег и буквально помчался вверх по склону.

Послышались ответные выстрелы. Ответные, потому что Матвею и Фролу за это время ни за что не успеть перезарядиться. А богатые татары, коль скоро у них столько огнестрельного оружия.

Иван буквально вылетел на край оврага. Гремучим они его назвали из-за небольшого водопада в трехстах шагах выше этого места. Склоны оврага каменистые, с редкими деревьями и кустами, практически не влияющими на обзор. Так что обосновавшихся на дне татар он заметил сразу же.

До противника шагов сто, не больше. Он сейчас как на ладони. Воины спешно укрываются за валунами, сосредоточив свое внимание на засевших чуть в стороне ветеранах. Матвей вывел стрельцов в нужное место. Двигаясь в указанном направлении, они вышли как раз во фланг врагу.

Выполняя свой же приказ, Иван упал на колено, едва не зашипев от боли. Нужно будет придумать что-то с наколенником. Вскинул карабин. Прицелился в бок одному татарину, спешно шурующему шомполом в стволе мушкета.

Стрельцов заметили. Послышались возбужденные крики. Вот только эти крики проносятся мимо сознания, ни на мгновение не задерживаясь в мозгу. Один из татар указывает в их сторону рукой.

Иван нажал на спусковой крючок. Карабин, привычно лягнув в плечо, выплюнул сноп пламени и облако дыма. Картинку перед глазами на какое-то время заволокло молочной пеленой. Не важно. Отщелкнуть затвор. Потянуть и выронить под ноги гильзу. Патрон из патронташа. Вокруг слышатся разрозненные выстрелы парней. Снизу доносится разноголосица болезненных и возбужденных криков. И только сейчас Иван осмыслил услышанное.

Русские?!

Ребята так же расслышали выкрики на родном языке. Но… плевать. Только сомнений им сейчас и не хватало.

— Стреляйте, парни! Стреляйте! Не давайте никому уйти! — закричал Иван, и сам не зная, кого сейчас подбадривает больше, себя или ребят.

Вскинул карабин и только теперь сквозь дымку рассмотрел того, в кого стрелял несколько секунд назад. Мужчину крутит в корчах. Бог весть, куда он ему попал, но то, что раненый сейчас переносит нечеловеческие страдания, факт. Осознавая, что это дело его рук, с трудом заставил себя отвести взор в сторону. Поймал в прицел другого, уже вскинувшего мушкет, выцеливая кого-то из парней.

Выстрел! И снова непроницаемое облачко дыма, застилающее взор. В лесу оно всегда куда хуже, чем на открытом месте.

— Стреляйте, мать вашу! — со злостью выпалил Иван.

Как видно, его крик все же возымел действие, раздалось несколько разрозненных выстрелов. Когда же он вновь перезарядился, то сквозь пороховой туман увидел нескольких татар, улепетывающих во все лопатки по дну оврага. Еще немного, и они скроются за изгибом.

Слева раздались два выстрела, практически слившиеся в один. Это Матвей и Фрол. И тут же двое споткнулись и упали на камни. Один подскочил, но вновь упал. Как видно, прилетело в ногу. И серьезно, коль скоро не может стоять. Тут народ крепкий и на всякую царапину вот так реагировать не станет.