Стрельба по «Радуге»

А там уже — на дело выйдут судебные исполнители… Так, собственно, вопрос и ставил Андрей. Ну, а он, безусловно, опытный стратег, и сбоя у него не будет… Вся проблема, в конце концов, заключалась в быстроте принятия решений и дальнейших оперативных действий. Затянется, может и сорваться. Поэтому и с «упрямцами» придется обращаться жестко: не хотели по-хорошему, будет по-плохому… Обстановка диктует…

Он приказал своим парням разделиться, как им удобно, и продолжать круглосуточное наблюдение за объектами, докладывать по каждому отдельному случаю. И час спустя, когда он уже подремывал, развалившись в удобном кресле перед экраном, его вернул к действительности телефонный звонок…

Мелькнуло в голове: «Ну да, откажется он от такого удобного кресла, в котором и вздремнуть не грех, как же, держи карман шире…», и он взял трубку сотового. Звонил Петька, один из охранников.

— Григорий Александрович, Гусевы пошли было домой. Мы уже вам приготовились звонить. Но они остановились у подъезда Уткина, и тут к ним двое каких-то мужиков подъехали. Они нам незнакомы, верней, мы не смогли разглядеть, близко подходить не стали. Гусевы сели к ним в машину и проехали к своему дому, два шага всего, вот блин! А там они все вместе поднялись в квартиру Гусевых, мы видели: свет зажгли, и пока еще никто из них на улицу не выходил. Чего теперь делать? Держать дальше наблюдение?

«Кто бы ни приехал, — подумал Грошев, — эта ненужный свидетель. Потом, опять же, и в дом не ворвешься. Караулить надо их теперь с утра. Когда Гусек на службу отправится, а Ленка останется дома одна. Вот тут ее и можно будет сунуть в мешок… Или в ковер завернуть…», — Грошев засмеялся, вспомнив кино про кавказскую пленницу. Об этом он и сказал охраннику, и тот понял: до утра все пока свободны.

Отдав команду, Григорий Александрович отправился спать с сознанием, в общем, довольно удачно, за малым исключением, прошедшего дня.

После позднего уже разговора с Меркуловым Турецкий сказал Ирине:

— Подруга дорогая, а у тебя имеются ли какие-нибудь телефоны твоей Светланы?

— А тебе зачем?

— Тут Костя дал кое-какие советы, надо бы передать их по назначению. А я, закончив разговор с той Катей, забыл записать себе ее номер, да, впрочем, и не очень-то собирался. И как связаться с ее мужем, не знаю, надо, видимо, тебе свою подругу будить, если она уже спит. Она у тебя как, не знаешь, сразу с мужем спать ложится или, вроде тебя, тянет-потянет, пока страсти не улетучатся? Ты бы лучшие примеры, что ли, брала на вооружение, а то ведь и не докричишься иной раз.

— Не валяй дурака, — строго ответила Ирина. — Тебе Катерина нужна или Светка?

— Телефон мужа Катерины.

— Сейчас будет… — Она ушла с трубкой в прихожую и вернулась с бумажкой, на которой был записан телефонный номер Екатерины Уткиной.

— Смотри-ка, уточка, — раздумчиво заметил Турецкий. — Может, она как «Серая шейка»? Та ж, кажется, была таким прелестным созданием? Или я ошибаюсь?

— Турецкий, ты мне надоел со своими приколами!

Все, когда появляется в лексиконе Ирины фамилия Турецкий, надо кончать с трепом на вольные темы. Тебя не поймут, сказал себе Александр Борисович, набирая у себя номер.

— Слушаю вас, — услышал он мужской голос.

— Квартира Уткиных?

— Да! — в тоне, каким это было сказано, прозвучало негодование, и Александр Борисович это понял.

— Не пугайтесь, это Турецкий.

— Я не пугаюсь, Александр Борисович, добрый вечер еще раз. Просто сюда уже несколько раз кто-то звонил, молчал и только дышал в трубку. Провокация, надо понимать. Или проверяют, где мы с женой. Она храбрится, Александр Борисович, а я очень боюсь за нее. У меня такое ощущение, что и ей, и Лене Гусевой грозит очень серьезная опасность. Я позвонил друзьям, и они обещали помочь, двое приехали, чтобы проводить Сережку с Леной домой. Он недавно перезвонил: и возле нашего подъезда, и возле его, в доме напротив, сидят в машинах какие-то типы. Он углядел по огонькам сигарет. А ведь просто так человек не станет садиться в машину, да еще теплым вечером, чтобы покурить, правильно я думаю?

— Вы мне столько сразу наговорили, — засмеялся Турецкий, — что впору уже делать выводы. А вы уверены, что следят именно за вами?

— А наши друзья, прежде чем подъехать к моему подъезду, прошлись пару раз и здесь, и у Сережки, там та же картина: в каждой машине сидит, очевидно, один человек и курит. И машины обе — не новые и неприметные, «девятка» наша и японская серая «тойота». Обе бывали в деле, видны следы. Дворы у нас и подъезды, в общем, хорошо освещены. А потом я же знаю почти всех водителей в нашем доме, народ интеллигентный.

— Ну вот, видите, — вздохнул Турецкий, — вам и карты в руки. Но в сыщиков лучше не играть. Теперь давайте о деле. Я разговаривал только что с заместителем Генерального прокурора Константином Дмитриевичем Меркуловым, если вам что-нибудь говорит это имя.

— Я слышал…

— Ну, и слава богу. Мы с ним посоветовались, ну… как старые сослуживцы, я под его рукой почти два десятка лет «отпахал», так что можете вполне доверять тому, что он вам, через меня естественно, насоветовал.