Стрела времени

Сам Марек мог натянуть стофунтовый лук. Он упорно утверждал, хотя в это было трудно поверить — ведь воспользоваться им мог далеко не каждый из его современников, — что реальное оружие четырнадцатого века было именно таким.

— Теперь, — скомандовал Марек, — наложите стрелы, натяните тетиву, прицельтесь и отпустите их! — Стрелы взвились в воздух. — Нет, нет, нет, Дэвид, не старайся тянуть до тех пор, пока задрожит рука. Сохраняй контроль. Карл, обрати внимание на свою стойку. Боб, слишком высоко. Диана, не забывай про положение пальцев. Рик, сейчас намного лучше. Ладно, повторим еще раз. Наложите стрелы, натяните тетиву, прицельтесь и… пускай!

* * *

Уже ближе к вечеру Стерн вызвал Марека по радиотелефону и попросил его прийти на базу. Он сказал, что у него хорошие новости. Когда Марек вошел в каменное строение, Дэвид сидел за микроскопом, рассматривая линзу.

— Ну, в чем же дело?

— Вот. Смотри сам.

Стерн отошел в сторону, Марек уселся на его место и приник к окуляру. Перед ним возникла линза, рассеченная плотной линией бифокального раздела. Местами на стекле были заметны беловатые круги, напоминавшие на первый взгляд колонии бактерий.

— И что я, по твоему мнению, должен увидеть? — с ноткой скепсиса спросил Марек.

— Посмотри на левый край.

Марек передвинул предметный столик, и в поле зрения объектива появился левый край стеклышка Благодаря преломлению света в стекле срез казался ярко-белым Чуть позже он заметил, что эта белизна заходит за пределы среза и распространяется по поверхности стекла.

— Это колонии бактерий, поселившихся на стекле, — пояснил Стерн, — вроде каменного лака. — Каменным лаком часто называли слой из частиц почвы и бактерий, нараставший на нижней стороне камней Поскольку это образование было органическим, можно было определить его возраст.

— Их можно датировать? — поинтересовался Марек.

— Было бы можно, — ответил Стерн, — если бы имелось достаточное количество культуры для углеродного анализа. Но я сразу могу тебе сказать, что органического вещества не хватит. С таким количеством получить более или менее точную дату невозможно. Нет смысла даже пробовать.

— Ты уверен?

— Но дело в том, что этот край линзы оказался на виду, верно? Уголочек, по словам Кейт, торчал из земли?

— Да, но…

— Так вот, Андре, это старое стекло. Не знаю, какого оно возраста, но это не загрязнение слоя. Рик рассматривает все обнаруженные сегодня кости и считает, что часть из них относится к гораздо более поздним периодам, чем наши раскопки: к восемнадцатому, а то и к девятнадцатому векам. А это означает, что на одном из трупов могли оказаться бифокальные очки.

— Ну, не знаю. Эта линза кажется изготовленной очень точно …

— Что вовсе не означает ее принадлежность к новейшему времени, — возразил Стерн. — Стеклянную шихту научились очень мелко и ровно размалывать уже лет двести тому назад. Я договорюсь с одним оптиком из Нью-Хейвена о более тщательном исследовании этой линзы. Я также попросил Элси побыстрее посмотреть документы в клеенке, просто для того, чтобы убедиться, что там нет ничего необычного. Но в общем я считаю, что мы можем не волноваться.

— Это и впрямь хорошие новости, — сказал Марек, усмехнувшись.

— Я подумал, что тебе будет интересно все это услышать. Увидимся за обедом.

* * *

В этот день они договорились пообедать на площади старинного городка Домм, превратившегося ныне в деревню, которая находилась на вершине скалистого холма в нескольких милях от их участка раскопок. Крис весь день без всяких причин огрызался на всех, кто к нему обращался, но с наступлением сумерек его настроение несколько улучшилось Было похоже, что он с нетерпением поджидает позднего обеда Он то и дело спрашивал себя, получил ли Марек известия от Профессора, и если нет, то как должны они поступать в этом случае. Грудь ему теснило от какого-то неясного предчувствия.

Однако его хорошее настроение сразу же улетучилось, стоило ему заметить, что оба биржевых маклера со своими спутницами снова сидят за их столом. Очевидно, они получили приглашение и на этот вечер. Крис собрался было развернуться и уйти, но Кейт, вскочив с места, обняла его за талию и потащила к столу.

— Я лучше уйду, — чуть слышно пробормотал он, — я не вынесу этих людей.

Но девушка что-то прошептала ему на ухо и усадила на стул. Оказалось, что биржевики должны были сегодня покупать вино «Шато-лафит Ротшильд» девяносто пятого года, чуть ли не по две тысячи франков за бутылку.

«Какого черта, в конце концов», — подумал он.

— Право, совершенно очаровательный город, — тараторила одна из женщин. — По дороге мы видели стены вокруг него. Такие длинные. И высокие. И, знаете, очень симпатичные ворота на въезде в город, такие, с двумя круглыми башнями по бокам.

Кейт кивнула.

— Это может показаться смешным, — сказала она, — но многие деревни, которые теперь кажутся нам такими очаровательными, на самом деле были торговыми центрами четырнадцатого столетия.

— Торговыми центрами? Что вы хотите этим сказать? — удивилась женщина.

В этот момент радиотелефон, как обычно висевший у Марека на поясе, издал призывный треск.