Стрела времени

Да, руке действительно пришлось неважно. Кейт разглядела ее поближе: кожа покраснела, но волдырей не было. Она решила не обращать внимания на боль. Об этом можно будет подумать и попозже.

Кейт помахала факелом. Она находилась в окружении бледно-кремовых, почти белых сталактитов, свисавших до самой воды. Впечатление было такое, словно она очутилась в полуоткрытой пасти какой-то гигантской рыбы и пробирается между ее зубами. Лодка то и дело задевала то за один, то за другой зуб.

— Крис!

— Эгей! — донеслось издалека.

— Ты видишь мой свет?

— Да.

Она ухватилась за сталактит рукой, ощущая скользкую, напоминавшую на ощупь мокрый мел поверхность. Ей удалось остановить лодку. Но грести назад, к Крису, она не могла, так как должна была держать факел.

— Ты сможешь добраться до меня?

— Да.

Кейт слышала, как он шумно плыл где-то в темноте позади.

* * *

Как только он забрался в лодку, мокрый до нитки, но улыбающийся, Кейт отпустила сталактит, и лодку вновь понесло течением. Еще несколько минут они плыли по лесу сталактитов, а затем оказались на открытом месте. Течение стало быстрее. Откуда-то спереди донесся шум, похожий на звук водопада.

И в этот момент Кейт увидела нечто такое, отчего сердце у нее в груди, казалось, подпрыгнуло. Это был большой отесанный камень возле берега подземной реки. Край камня был истерт веревками, которые на протяжение многих лет к нему привязывали. Он, вне всякого сомнения, был поставлен здесь для того, чтобы зачаливать к нему лодки.

— Крис…

— Я вижу.

Кейт увидела рядом с камнем нечто похожее на протоптанную дорожку, но, конечно, не могла быть уверена, что это именно она Крис подгреб к берегу, они привязали лодку и вышли. Да, тут действительно была дорожка, которая вела к туннелю с гладкими отесанными стенами. Они пошли по туннелю. Кейт держала факел в вытянутой руке.

И вдруг затаила дыхание, — Крис! Здесь ступенька.

— Какая еще ступенька?

— Вырубленная в камне. Футах в пятидесяти впереди. — Она пошла быстрее. Оба прибавили шаг. — Вообще-то, — сказала она, подняв факел повыше, — здесь не ступенька, а целая лестница.

В неровном свете факела они увидели лестницу более чем в дюжину ступеней, без перил. Она круто уходила вверх, упираясь в крышку прорубленного в каменном потолке люка. На крышке была железная ручка.

Кейт вручила факел Крису и вскарабкалась по лестнице. Потянула за кольцо, но ничего не случилось Тогда она уперлась в каменную плиту плечом.

Ей удалось приподнять ее не больше чем на дюйм.

Она увидела желтый свет, настолько яркий, что ей пришлось зажмуриться. Услышала совсем рядом рев пламени, в который вплеталось множество мужских голосов. Громкий смех. Но она не могла больше держать тяжеленный камень и опустила его.

Крис уже поднялся по лестнице к ней.

— Надо включить наушники, — сказал он, нажав ладонью на ухо.

— Ты думаешь?

— Придется рискнуть.

Она надавила на ухо и услышала потрескивание разрядов. Крис стоял рядом с нею на узком выступе, и она слышала его дыхание, усиленное передатчиком.

— Я пойду первая, — сказала Кейт. Она сунула руку в карман, извлекла керамический маркер и протянула его Крису. Тот нахмурился. — На всякий случай. Мы же не знаем, что там, снаружи.

— Ладно. — Крис положил факел наземь и уперся плечом в крышку. Камень скрипнул и подался вверх. Кейт проскользнула в щель, вцепилась в камень и помогла Крису бесшумно сдвинуть крышку в сторону и опустить на пол.

У них получилось.

Они находились в крепости Ла-Рок.

01:13:52

Роберт Дониджер повернулся. В руке он держал микрофон.

— Спросите себя, — сказал он, обращаясь к пустой затемненной аудитории, — каков преобладающий способ восприятия в конце двадцатого столетия? Какими люди видят вещи и какими они ожидают их увидеть? Ответ прост. В любой сфере деятельности, от бизнеса до политики, от маркетинга до образования, преобладает восприятие через развлечение.

Напротив узкой сцены у стены стояли в ряд три обитых звуконепроницаемым покрытием кабины. В каждой из них — стол, стул, блокнот и стакан с водой. Каждая кабина была открыта только спереди, так чтобы находившийся в ней человек мог видеть лишь Дониджера, а не людей в соседних кабинах.

Дониджер всегда проводил свои презентации именно таким образом. Об этом методе он узнал из старых материалов психологов, занимавшихся изучением проблемы давления на индивидуума со стороны членов его окружения. Каждый из присутствовавших знал, что в соседних кабинах тоже находятся люди, но не мог ни видеть, ни слышать их. И в этой обстановке слушатели подвергались колоссальному психологическому давлению. Им приходилось волноваться по поводу того, как на услышанное реагируют их соседи. В первую очередь, намерены ли они вложить капитал в программу, о которой идет речь.

А Дониджер вновь прошелся по сцене.