Стрела Чингисхана

– Чуть-чуть назад, товарищ подполковник, – попросил старший лейтенант Васюков. – Вот здесь, по-моему, место подходящее. Я еще раньше его отметил. Здесь словно специально площадка между двух холмов сделана, чтобы палатки поставить. И костры ни с одной стороны просматриваться не будут.

– Да, пожалуй, это самое подходящее место, – согласился Разумовский.

– Костры просматриваются по дымам, – подсказал капитан Чанышев. – Но все бандиты костры жгут, насколько я знаю из практики, только ночью. Ночью костры можно найти только с помощью тепловизора. Дым много тепла дает. Днем бандиты из соображения безопасности даже горячее не едят. Лишь то, что загодя ночью приготовят. И именно по этой причине у них ужин всегда поздний, только с наступлением темноты.

– А можно весь распорядок дня озвучить, товарищ капитан? – ехидно спросил старший лейтенант Сломов, почесывая свой мощный затылок мыслителя.

– Мне самому было бы интересно посмотреть на их дневное расписание, – признался капитан. – Просто любопытно: они какие-то занятия проводят, как учил их всех Хаттаб, или полагаются на авось? А если есть расписание, я бы с удовольствием сравнил его с нашим.

– Кстати, расписание занятий – это тоже разведданные, – заметил подполковник Разумовский. – Я еще, помню, тогда взводом командовал, у нас проверка режима секретности в бригаде была. И в акт записали в раздел недочетов, что расписание занятий не имеет грифа «Для служебного пользования» и вывешивается в казарме, а не находится в сейфе у командира роты. Нашему командиру роты тогда персональное замечание было вынесено по результатам проверки.

– Конечно, – согласился Чанышев. – Посмотрел бы я расписание занятий бандитов и знал бы, чем они занимаются и чего от них следует ждать в бою. Вот кроссы и марш-броски они, я полагаю, не совершают. Это слишком опасно. Следовательно, мы уже знаем, что в погоне будем иметь перед ними значительное преимущество. Дыхалка у нас разная, несравнимая. А все остальное я посмотрел бы с удовольствием.

– Спроси Енали, может, расскажет в виде обмена опытом, – прошептал комбат, бросая в сторону открытых дверей в ветеринарную станцию рассеянный и слегка добродушный взгляд, и, улыбнувшись, кивнул Енали.

– Думаете, товарищ подполковник? – спросил Чанышев.

– Не сомневаюсь. По одной из сводок, в окружении мурзы Арсланбекова есть мальчик, который за его лошадью ухаживает. Это и есть, я думаю, Енали. Какой ему смысл был ехать сюда из Калмыкии через зимнюю степь ради того, чтобы полечить коня? Он мог бы и там у любого ветеринара лекарство найти. За ним присматривать надо.

– Считаете, что это разведка мурзы?

– Сомневаюсь. Скорее случайность. Мальчишка в самом деле приехал сюда, чтобы взять лекарства для коня. Я посмотрел, уши у Ветра воспаленные. А тут мы нагрянули. И он сейчас в растерянности. И, если узнает точно, что мы за Арсланбековым охотимся, попытается своего мурзу предупредить. А конь, я вижу, и правда хороший. Достойный своего хозяина.

– Может, припереть мальчика к стенке и задать несколько вопросов? – предложил старший лейтенант Васюков. – Сначала коня отнять, чтобы надломился, потом спрашивать…

– Михал Саныч! Откуда такие ментовские манеры! Ты ведь в спецназе служишь. Не стоит человека ломать и обижать, тем более такого, у которого жизнь только начинается. Сломаем, во что он потом превратится? Или всю жизнь мучиться будет, нас проклинать, – не согласился подполковник. – Что из него вообще в жизни вырастет, если мы его с детства будем к предательству приучать? Мы не менты. Это крепко запомни. Кроме того, что нам это даст? Мы и без него теперь знаем, где искать Арсланбекова.

– Спросим хотя бы, сколько человек у мурзы, – не очень настойчиво предложил Васюков.

– А есть разница? – поддержал подполковника командир роты. – Мы что, изменим планы, если их окажется на пару человек больше или, наоборот, меньше? А когда подойдем вплотную, в наглазники увидим даже тех, кто в палатках спит. Там и пересчитаем…

– Нет, ломать из-за этого мальчишку не стоит, – категорично решил Разумовский. – В этом районе и без того менты всех против федеральной власти настроили. Давайте уж мы постараемся не повторять их ошибок.

– А что с ним делать будем? – спросил Сломов. – Надо присматривать, чтобы не сбежал.

– Будем присматривать, – согласился Валерий Николаевич. – Во-первых, когда двинемся, нужно будет мальчишку с конем разлучить. Пусть коня здесь оставит, а его в БМР посадим. БМР с машинами мы за пару километров оставим. Мальчишку отдадим под присмотр мотострелкам, пусть караулят, если в бой не идут…

– Так и сделаем, – кивнул подполковник. – Пока до темноты отдыхаем. Пару часов от силы ждать осталось. Чанышев, посмотри по планшету, где у них часовые могут стоять. И как взводы поведешь…

– Понял, товарищ подполковник.

– А я пока с мальчишкой поговорю…

Подполковник вышел в ветеринарную станцию, потрепал по холке вороного жеребца. Тот в ответ передернул губами, показывая желтые зубы: Ветер был уже немолод.

– Сколько лет Ветру? – спросил подполковник.