Стрела архата

Чудаков воспринимал старика как незначительную деталь окружающего ландшафта — не более. Он и раньше видел этого древнего деда — все на том же ящике из-под вина и с традиционной «козьей ножкой» в редких, кое-где еще оставшихся, зубах, но особого интереса к нему не проявлял. Мало ли чудаков на свете! Пусть себе сидит, раз ему так хочется. Нынешним же утром Максим более, чем когда-либо, не был расположен замечать этого заядлого курильщика махорки, так как в мыслях своих давно уже несся к Москве и шел по следу преступника. Карман его джинсов жег газетный клочок с таинственным телефонным номером.

— Я ведь все вижу, — не отставал дед, — все замечаю. Вчерась у тебя ружьишко-то было, когда ты в ляктричку садился, а нынче, значить, его, ружьишка-то, уже и нетути. Я вот тут покумекал…

Чудаков, раздосадованный назойливостью словоохотливого деда, в сердцах ответил:

— Послушай, дед. Никуда я «вчерась» не ездил и ни в какую «ляктричку» не садился, а ружья у меня и в помине нет, так как ни стрелять, ни даже держать его я не умею. Скумекал?

— Рассказывай, как же! — недоверчиво прошамкал дед и скосил бесцветные глаза к переносице. — Небось не слепой еще — вижу. И штаны твои линялые приметил, и енту рожу жуткую на твоей груди. Я ведь по роже-то тебя и признал — страсть, а не рожа. А глазищи-то, глянь, глазищи — аж до самых печенок пробирает…

Из-за поворота показалась электричка. Чудаков сразу повеселел.

— Обознался ты, дед, — сказал он примирительно. — Не был я здесь, клянусь. Спутал ты меня с кем-то. А насчет рожи, — Максим кинул взгляд на подарок покойного профессора, — ты, пожалуй, прав. Рожа, действительно, жуткая. Только не мог ты ее видеть, так как футболка эта существует в единственном экземпляре. Так что и здесь ты впросак попал, дед. Про ружье уж я и не говорю…

Старик не на шутку обиделся. Голос его задрожал.

— Я на фронте в разведчиках ходил, не тебе меня учить — соплив еще. Не было такого случая, чтобы я обознался, понял? А тебя я видел — это уж как пить дать. И рожа у тебя на груди, действительно, в единственном экземпляре…

Подошедшая электричка оборвала их спор. Последних слов старика Чудаков уже не слышал. Отмахнувшись от деда, словно от назойливой мухи, он сел в поезд и… тут же забыл о нем. Поезд дернулся и, медленно набирая скорость, повез нашего сыщика в Москву.

В Москве Чудаков первым делом отыскал телефон-автомат и сообщил в милицию о ночном происшествии в дачном поселке. Потом, с чувством выполненного долга, отправился к себе домой. Жил Максим Чудаков на проспекте Мира, рядом с метро «Щербаковская», в старом добротном доме с невеселым видом из окна на облезлую стену какого-то учреждения. Жил он один в однокомнатной квартире, ибо ни жены, ни детей Чудаков не имел. Отсюда и некий спартанский дух его обиталища — Максим Чудаков был неприхотлив и считал чрезмерные удобства излишеством, развращающим как душу, так и тело.

С трепетом достав из кармана джинсов пыж, Чудаков аккуратно разгладил его на журнальном столике и снял телефонную трубку. Набрав таинственный номер, он услышал на том конце провода приглушенный расстоянием голос:

— Вас слушают.

— Алло, это магазин?

— Нет, это химчистка.

— Извините… — И положил трубку.

Он готов был прыгать и плясать от радости и счастья. Вот так удача!.. Сгорая от нетерпения, Чудаков выхватил из книжного шкафа телефонный справочник и в разделе «Химчистки» по известному номеру вскоре отыскал адрес нужного ему заведения. Та самая химчистка располагалась в районе Курского вокзала, в двух шагах от магазина «Людмила». Скорее туда!

Сунув в рот какой-то сухарь, Чудаков бросился вон из квартиры. Ему жутко везло, и он это понимал. Клубок разматывался с умопомрачительной быстротой и легкостью. Сначала пыж, потом телефон, а теперь и абонент отыскался. Видно, сама Фортуна подыгрывала криминалисту-любителю — иначе столь поразительную цепь удач и находок Чудаков объяснить не мог. Впрочем, Максим был бы не против помощи хоть и самого дьявола — лишь бы настичь преступника. Словно профессиональная ищейка, Чудаков шел по следу — еще горячему! — к заветной цели, обострив все свои чувства до предела. Что именно он будет делать в химчистке и каким образом попытается увязать в единый узел сие предприятие бытового обслуживания с убийством профессора Красницкого — он пока не знал. Никакого конкретного плана у него не было, он надеялся на случай, везение и собственную импровизацию. Главное сейчас — попасть туда, а там уж обстоятельства подскажут…

Чудаков добрался до химчистки за двадцать минут. Чутье безошибочно вывело его к нужному зданию — неказистому обшарпанному двухэтажному дому, на первом этаже которого и размещалась искомая химчистка. Он влетел в слабо освещенное помещение с низким потолком и тут же очутился в объятиях вяло скрипнувшего кресла. Кресло оказалось столь же старым и потертым, как и все прилегающее к нему здание, но на редкость уютным и мягким. Рядом с креслом стоял кособокий журнальный столик с кипой пожелтевших от времени и пальцев посетителей газет.