Стража! Стража!

Ваймс откинулся на спинку кресла и задрал ноги на стол.

Что за день! Что за схватка! Восторженные крики толпы, бурная торговля, размахивание руками, юноша на огромной площади, такой крохотный и беззащитный, дракон, глубоко втягивающий ноздрями воздух…

Но пламени не появилось. Это удивило Ваймса. Это удивило толпу. И это безусловно удивило самого дракона — он скосил глаза на собственный нос и несколько раз отчаянно царапнул по пламявыводящим протокам. Дракон продолжал пребывать в удивлении до самого последнего момента, когда парень прошмыгнул под его когтем и вонзил меч ему в брюхо.

А затем — оглушающий громовой раскат.

Оставалось только гадать, куда же, собственно, подевались драконьи останки.

Вытащив из кипы клочок бумаги, Ваймс разложил его перед собой. Просмотрел заметки, которые сделал вчера.

«Падумать: дракон тижелый, но литает харашо;

Падумать: пламя гарячее, а иго испускает живое сущиство;

Падумать: балотные драконы настаящие Бидалаги, а эта чудовищная Форма Жизни сильная и могучая;

Падумать: аткуда он приходит, никто ни знает, и куда уходит тоже, и где абитает в прамижутке;

Падумать: как палучилосъ, что он так акуратно сгарел!»

Пододвинув чернильницу, он обмакнул перо и медленно, округлым почерком, вывел:

«Можна ли уничтожить дракона, чтобы от него ни осталась савсем ничто?»

Поразмыслив еще немного, он добавил:

«Падумать: как он мог Взарватъся, ни оставив посли сибя ни клачка (сколько ни искали, ни нашли ничиго)?»

Да уж, головоломочка. Госпожа Овнец рассказывала, что когда болотный дракон взрывается, то потом — куда ни глянь — везде болотный дракон. А этот, он ведь чертовски здоровый. Предположительно, его внутренности — сплошной алхимический кошмар, и жители Анк-Морпорка должны были провести эту ночь за отскабливанием дракона с улиц. Ничуть не бывало. Хотя нельзя отрицать, фиолетовый дымок смотрелся весьма впечатляюще.

Эррол покончил с коксом и переключился на каминную решетку. За этот вечер он расправился с тремя булыжниками, одним дверным молотком, не поддающимся определению предметом, найденным в сточной канаве и, ко всеобщему изумлению, с тремя сосисками Себя-Режу-Без-Ножа Достабля, приготовленными из подлинных внутренних органов свиньи. Сейчас похрустывание на глазах укорачивающейся кочерги сливалось с перестуком дождевых капель.

Ваймс в задумчивости посмотрел на бумагу и написал:

«Вапрос: разве могут Карали появляться из пустова места!»

Ему не удалось даже рассмотреть паренька. Но в целом тот выглядел достаточно презентабельно: не великий мыслитель, но определенно того типа, чей профиль вас вполне удовлетворил бы, будь он отчеканен на мелкой монете. Да что там говорить, прикончив дракона, этот парень мог позволить себе быть кем угодно, хоть косоглазым гоблином. После сражения толпа триумфально внесла его на руках во дворец патриция.

Лорда Витинари посадили под замок в одной из его собственных темниц. По слухам, он не сильно сопротивлялся. Просто улыбнулся и спокойно пошел.

Какое счастливое совпадение для города: только понадобилось убить дракона — отважный рыцарь тут как тут.

Некоторое время Ваймс прокручивал в голове эту мысль, поворачивал ее то так, то этак. Потом перевернул задом наперед. Затем взялся за перо и написал:

«Падумать: Наверное, это бальшая удача для будущего Караля, что падварачивается дракон, катарого можно убить и этим подтвердить са всей очивиднастю свае право на пристал».

Это гораздо эффективнее наследственных мечей и родимых пятен, тут уж нет никаких сомнений.

Некоторое время капитан в задумчивости грыз перо, а потом, брызгая чернилами, приписал:

«Абдумать: дракон был ни миханический, а вить ни один валшебник ни способин создать зверя таких калас… каласса… калассальных размеров.

Абдумать: почему, в самый Атветственный мамент, он ни изрыгал пламя!

Абдумать: аткуда он явился!

Абдумать: куда он патом падивался?»

Дождь забарабанил в окно с новой силой. Он заметно заглушил шум празднества, а вскоре тот и вовсе затих. Послышалось бормотание надвигающегося грома.