Страж зари

Поднеся бокал ко рту, Павел щедро отхлебнул, не удосуживаясь наслаждением ароматом. Не до того.

Дорогой коньяк скользнул по небу и обжег пищевод. Это жжение напомнило о еде. Пора бы уже и поесть. До настоящего опьянения было еще далеко, но организм, отреагировав на знакомый продукт, несколько расслабился.

— Поверь, я не враг тебе. Скажу даже больше: я тебе всегда симпатизировал. Просто порой обстоятельства бывают выше и сильнее нас.

— Зачем вы меня искали?

— Зачем? Не буду скрывать очевидного. Просто ты мне нужен. Да, полагаю, ты и сам уже догадался.

— А Горнин? Вы что, предлагаете мне предать его? — зло спросил Павел.

Его тяготил этот разговор. Его тяготила ситуация. И еще ему трудно было с Романом Перегудой, в дочку которого он когда-то был… Нет, не так. Когда-то у него с Аллой были отношения.

— Ценю твое благородство.

— Можете называть это как угодно. Только…

— О! Посмотри, кажется, наши герои очухались, — Роман Георгиевич усмехнулся, колыхнув остатками коньяка в бокале. — Видишь?

Милиционеры действительно уже стояли на ногах и о чем-то разговаривали с крепеньким, как гриб-боровик, Виктором. Вид они имели одновременно воинственный и жалкий.

— Ну и хорошо, — скрывая облегчение, проговорил Павел.

— Хорошо будет, когда мой Витя тебя от них отмажет. Уж очень много ты наворотил, друг мой.

— Интересно, как это он меня отмазывать будет. Что-то не похож он на кудесника.

— Зато у него «корочка» волшебная имеется, — усмехнулся Перегуда. — Иногда хороший документ посильнее нашей с тобой магии будет, так-то вот.

Очень хотелось сказать что-то вроде «да плевать мне», но это был факт, а против факта не попрешь, тем более если ты еще недостаточно выпил. С фактами в трезвом виде приходится считаться.

Вместо этого он спросил, криво улыбнувшись:

— На вас уже люди с «корочками» работают?

— Со мной, — Роман Георгиевич подчеркнул это интонацией, — много кто работает. Ты скоро увидишь. Еще налить?

Павел посмотрел на бокал, там еще было, но он утвердительно кивнул. Маг-директор взял бутылку и щедро, больше чем на две трети, налил. Себе плеснул немного и сразу же пояснил тоном любезного хозяина:

— Извини, у меня еще дела.

— А у меня? — гундосо из-за «надетого» на нос бокала спросил Павел.

— Сегодня тебе предписываю отдых. Ну что там? — спросил он, непривычно быстро, рывком опуская стекло.

— Договорились, — доложил крепыш Виктор. — Но они напишут рапорт…

— Хоть песню! Садись, и так много времени потратили. И организуй там все. Ну сам знаешь.

— Мне на вокзал, — сказал Павел, чувствуя прибывающую легкость от выпитого. — На Белорусский.

— Слушай, Паша, не дури. Хотя бы сейчас. Нам надо поговорить. И очень серьезно.

— Вот по дороге и поговорим. Какие проблемы? Виктор уселся на сиденье рядом с водителем — через разделительное стекло это было хорошо видно, — взял в руку коробочку рации и что-то проговорил. Звука не было слышно совершенно.

— Проблемы есть. В первую очередь — у тебя. Машина тронулась, медленно пятясь назад. Павел рефлекторно, по-водительски, обернулся назад и увидел сзади прямоугольный черный джип. Тот тоже отступал. Эскорт. Роман Георгиевич всегда любил пускать пыль в глаза. Даже тогда, девять лет назад, когда совсем еще молоденький Павел впервые столкнулся с ним лицом к лицу в его роскошной до вычурности квартире, где до этого миловался с Аллой, Перегуда повел себя вельможей, которому подвластно все и вся.

— На вокзал, — напомнил Павел. Хамство, конечно, но сдерживать себя он не хотел.

Маг-директор помолчал, покачивая вязкий коньяк в бокале. Посмотрел в сторону, в окно, на детскую площадку, где бездомный пес Мальчик — черный и лохматый, с завернутым вверх хвостом — справлял малую нужду на угол присыпанной снегом песочницы. Все дети двора возились с ним, таскали за шерсть и носили еду, а он в ответ уже пятый год свирепым лаем отгонял других собак и случайных прохожих, рискнувших посягнуть на охраняемый им ареал.

— Горнин отдал мне твой маг-код.

— Что?!

Есть вещи, невозможные для нормального человека. Нельзя отдавать свою жену на панель. Нельзя своим ребенком расплачиваться за долги. Нельзя убивать своих родителей. Нельзя иметь сексуальные отношения с собственной дочерью. Нельзя предавать Родину. Нельзя хулить собственных богов. Нельзя… Список огромен.

Когда-то подобные нормы права попытались сформулировать составители Библии, Торы, а чуть позже Корана. Заповеди, аяты — все они были составлены и предназначены для того, чтобы управлять людьми, а в итоге — государством. Без четких правил не может быть сообщества людей, оно просто не может существовать. Закон. Кодекс. Устав. Правила. Уложения. Все направлено лишь на упорядочение существования и укрепление власти.