Страж

«Нет, — подумал Эзра, — сейчас я ни в коем случае не должен обижаться на этого Картера. Мне непременно нужно узнать у него как можно больше, чтобы у меня не осталось никаких сомнений». Была ли какая-то связь между тем, что произошло в лаборатории, где проводились исследования необычной окаменелости в тот вечер, и колокольным звоном, зазвучавшим одновременно во всех церквях города?

— Мне придется объехать вокруг квартала, — вмешался Мори, — чтобы высадить вас напротив входа в больницу.

Но Картер, которому хотелось поскорее выйти из машины, сказал:

— Нет-нет, не стоит. Можете высадить меня здесь.

Мори пожал плечами и подвел машину к тротуару около заброшенного дома, стоящего прямо напротив больницы.

— Спасибо, что подвезли, — сказал Картер Эзре.

Тот наконец повернул голову и спросил:

— Мистера Руссо лечат здесь?

— Да. — Это был легкий вопрос. — Хочу зайти в отделение интенсивной терапии и узнать, как у него дела.

Картер открыл дверь машины и вышел. Но прежде чем он ушел, Эзра поспешно передвинулся на сиденье и опустил стекло на двери.

— Еще один вопрос, — сказал он.

— Конечно, — ответил Картер.

Выйдя из машины, он почувствовал себя гораздо свободнее.

— Ваш коллега не сказал вам ничего, как бы странно это ни выглядело, о том, что произошло в тот вечер в лаборатории? О взрыве? О пожаре? Об окаменелости?

— Совсем немного, — ответил Картер. — Вы должны понять: он пока еще в очень плохом состоянии. Я знаю, что они с Биллом работали с лазером, что луч попал в полость в камне, где содержался летучий газ. Это и вызвало взрыв.

— Вы уверены, что это все? — спросил Эзра. — Что не было чего-то еще?

Картеру не очень хотелось продолжать разговор. Он мечтал поскорее уйти, но в то же самое время в вопросах молодого человека и в его умоляющем взгляде было что-то такое, что заставило Картера задержаться.

И Эзра это заметил.

— Что? Скажите мне, о чем вы думаете.

— Ладно. Он сказал кое-что. Наверное, это вас может заинтересовать. Только не забывайте: когда он это говорил, он был в полубреду и накачан лекарствами.

— Скажите мне.

— Он сказал, что ископаемое ожило.

Несколько секунд Эзра молчал, а потом покраснел и стукнул кулаком по двери машины изнутри.

— Я так и знал!

Настал черед Картера удивиться.

— Что вы знали?

Эзра быстро написал что-то на клочке бумаги и протянул его Картеру.

— Вот мой номер телефона, только я никогда не беру трубку. Позвоните и оставьте свой номер домоправительнице.

Домоправительнице?

— Нам нужно поговорить, — сказал Эзра, — гораздо обстоятельнее. — Он отвернулся и уставился в одну точку.

Как раз в этот момент наметился просвет в автомобильной пробке. «Линкольн» тронулся с места.

Картеру пришлось ждать зеленого сигнала светофора. Он проводил взглядом «линкольн», и неожиданно ему на глаза попался огромный рекламный щит, на котором огромными буквами было написано: «СКОРО! ВИЛИДЖЕР, ЭЛИТНЫЙ 26-ЭТАЖНЫЙ ЖИЛОЙ ДОМ». А ниже такими же большими буквами: «ПРОЕКТ КОМПАНИИ „МЕТЦГЕР АО“». Почему вдруг эта реклама привлекла его внимание? Еще секунда — и все встало на свои места. Кажется, молодой человек сказал, что его фамилия — Метцгер? Да-да, точно. Но что он мог знать, как утверждал, о бредовых словах Руссо насчет ожившей окаменелости?

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Ночь становилась его подругой. Настолько проще было передвигаться по улицам ночью, при свете фонарей, от которого всё и все вокруг выглядели немного нереально. Он мог проходить среди людей, словно легкая дымка, незаметно впитывать их запахи, голоса, силуэты. Он мог вдыхать ароматы, которыми они были надушены, смотреть им в глаза, даже прикасаться к ним и чувствовать на ощупь ткани их одежд, их кожу. Он отправлялся туда, где на улицах было много народа, дышал одним воздухом с этими людьми, слушал их разговоры на сотне разных языков, звучавших, казалось, одновременно. Он узнавал сокровенные тайны их душ и сердец.

В этих тайнах, казалось ему, было мало удивительного. Он даже находил в этом некоторое утешение. Он не ошибся тогда, давным-давно, не ошибался и теперь.

Но во всем остальном очень многое изменилось.

Он уже узнал название того места, где теперь поселился, узнал и о том, какое положение оно занимает в современном мире. Могло ли место для его возвращения быть выбрано более мудро? Разве где-то еще на свете мог он так легко начать все сначала? В этом не было божественного провидения, о нет, это уж точно! Но что-то очень похожее. Началось. Началось нечто такое, чего даже он при всей его мудрости и познаниях пока не успел осознать полностью.