Стратонавт поневоле

Выйдя от миллиардера, они отправились прямо в зал, чтобы посмотреть на чемпиона мира. Джо Литлфу вел тренировочный бой на ринге «Каймана». Стокилограммовый великан двигался легко и мягко. Под кожей перекатывались мускулы. Длинные руки работали, как рычаги, обрушивая на противника град ударов. Его спарринг-партнер, наглухо закрыв голову перчатками, служил всего лишь мишенью.

— Хорош, — невесело заметил Сид. — Против такого зверя и секунды не выдержишь, не то что два раунда. Давайте, Коли, сматывать удочки, пока мы еще живы.

Коля не ответил. Он внимательно изучал противника. Действительно, Джо производил впечатление. Его прямые удары левой страшны. Техника — безукоризненна. Даже Акоп Самвелович Мавр, Колин тренер в боксерской секции, не смог бы, пожалуй, справиться с Литлфу.

Редькин поежился. Его план, казавшийся раньше таким надежным, начинал трещать по швам. Один удар этой громадины может переломать все кости. Неужели Сид прав? Неужели лучше убраться, избегнув позора, подобру-поздорову? Вернуться в Лимонадвиль, сесть в «Искатель» и спокойно отправиться домой, к папе и маме... А школа для мапуят? Мечта, лопнувшая, как мыльный пузырь? Лопнувшая потому, что слабый не отважился выйти против сильного... Ну уж нет! Редькин обозлился на самого себя. На ринг он выйдет во что бы то ни стало. Удары чемпиона действительно страшны, но только тогда, когда они достигают противника. Единственный шанс выстоять — непрерывно двигаться, причем двигаться быстрей, чем Джо. Два раунда! Хотя бы два раунда! А там уж будь что будет...

Всю неделю до матча Коля бегал кроссы и проводил тренировочные бои с Сидом. От Сида требовалось лишь одно: бить сильно и точно. Но попасть в Редькина ему не удалось ни разу. Однажды они купили в киоске газету. На первой странице огромными буквами было напечатано:

«После двух лет молчания чемпион выходит на ринг!..»

И дальше:

«Кто же осмелился бросить перчатку несокрушимому Джо Литлфу? Имя его противника известно лишь специалистам. Сид Джейрано — абсолютный чемпион Мармеладового архипелага, рост 178 см, вес 140 кг, возраст 30 лет, боксом занимается 14 лет, провел 120 боев, из них 110 выиграл нокаутом. Дик Дэмпси сказал о нем так: Сид — не подарок для Джо. Чемпиону придется попыхтеть не меньше десяти раундов!»

— Бред какой-то! — толстяк покраснел и, скомкав газету, швырнул ее в урну. — Послушайте, Коля, а может, они правы? Я ведь действительно не подарок для этого Литлфу. Не сразиться ли мне с ним?

Коля похлопал его по плечу:

— Конечно, Сид, вы — не подарок для Джо. Но ведь и Джо — не подарок для вас...

Редькин был прав, и настаивать Сид не стал.

За день до поединка в кабинете миллиардера раздался телефонный звонок. Он поднял трубку и услышал голос Редькина:

— Доброе утро, мистер Сильва! У меня неприятная новость. Вчера на тренировке Сид подвернул ногу. Мы очень сожалеем, но выступить он не сможет.

Амадей Сильва побагровел, пальцы его сжались, переломив сигару.

— Мне наплевать на вашего Сида, — прошипел он в трубку. — Билеты распроданы. Вы или найдете замену, или возместите убытки. Контракт, к счастью, мы заключили заранее! Я засажу вас за решетку.

— Не волнуйтесь, — успокоил его Коля. — Матч состоится. Присылайте завтра машину.

На следующий день в семь вечера сверкающий лимузин повез Колю и Сида к залу «Кайман». Площадь перед залом бурлила. Шныряли спекулянты, продавая билеты по баснословным ценам. Какой-то мужчина держал пистолет у своего виска и кричал:

— Я застрелюсь, если не увижу этот бой! О, как я застрелюсь! Считаю до трех...

Он почему-то не начинал считать, а лишь повторял, что нажмет курок, если останется без билета. Полная дама с собачкой на руках плакала и стонала:

— Почему ты не слышишь меня, Джо Литлфу! Я должна увидеть твой триумф! Забери меня отсюда, Джо! Итак, я умираю...

Какие-то люди сидели прямо на асфальте, ели жареную кукурузу и равнодушно поглядывали по сторонам. Воздух дрожал от автомобильных гудков, музыки и криков.

Колю и Сида провели в зал через служебный вход. Им была отведена небольшая комната, где стояли тахта, стол и два кресла.

Сид начал массировать Редькина. Коля лежал на тахте, безуспешно пытаясь настроиться на поединок. В голове проносились обрывки воспоминаний.