Стратег

— Гуаньинь, позволь мне говорить откровенно? — Богиня кивнула, и я продолжил: — Я все уяснил. Ты могущественное существо, с которым я вряд ли когда-то смогу тягаться. Да я и не планирую, в общем-то. Обид и претензий к тебе с моей стороны нет — сам сглупил, когда дал согласие, не выяснив подробностей. Так что, если не возражаешь, давай с чистого листа все начнем. Я хочу жить, желательно жить хорошо, но для этого нужно многое сделать. Чтобы не наломать дров и не получить твое недовольство в виде пинка в изначальную Тьму, давай договоримся. Ты говоришь, что тебе нужно, каких целей стремишься достичь, я же всеми силами пытаюсь это реализовать. Не без твоей помощи, конечно. Если в процессе мне еще от тебя каких добряков перепадет, это только в плюс. Как тебе такое, многоликая?

Некоторое время она молчала, рассматривая меня, можно сказать, удивленно. Наконец произнесла:

— А ты быстро учишься.

— Учителя хорошие, — пожал я плечами. Чистая правда, кстати. — Так что, тебя устраивает такой симбиоз? Честное сотрудничество без угрозы вышвыривания моей души в бездну к голодным дементорам. Ты откровенна, я из кожи вон лезу, чтобы выполнить задачу. Ну и, конечно, с твоей стороны порой какие-никакие плюшки с наградами. По-моему, это нам обоим выгодно.

На этот раз она даже рассмеялась. Тем самым серебряным смехом, который мне так понравился при первой встрече.

— По рукам!

Подтверждая сказанное, протянула мне руку. В глазах немного зарябило от обилия ее призрачных копий, но я безошибочно сжал ладошку той, которая имела плоть в этой реальности.

— По рукам.

— Тогда расскажи, будь милостива, чего ты вообще хочешь добиться в этой войне? Она же, если я правильно понимаю, уже случилась и закончится примерно так, как в моем мире в учебниках написано. Твой интерес в этом какой?

Богиня усмехнулась с какой-то непонятной мне тоской.

— Мой интерес простой, — сказала она. — Спасти Китай.

Боги, и она тоже! Да что же они все на этом помешались!

А на выходных я, пожалуй, сделаю небольшой запасец)))

Глава 12. Стратег заключает первые договоры

Очень хотелось рассмеяться, но я, кажется, уже научился сдерживать эти ранее неконтролируемые позывы. Всего-то надо было — с китайцами в средневековье недельку пожить! Вот тренинг так тренинг! Коучеры из столиц отдыхают.

Поэтому заговорил я очень осторожно, словами, словно палкой, нащупывая безопасный проход.

— Ты меня, конечно, прости, многоликая, если я сейчас что по глупости ляпну. Не в обиду, но я считал, что у тебя более глобальная цель, чем у этой своры князей и генералов, которые местное население геноцидят. Просто — ты же богиня… Что тебе до того, что уже написано в истории мира?

Женщина отмахнулась от первой части фразы, мол, не парься, я совсем не обиделась. А вторую пояснила.

— Написано-то написано. Но не так, как ты думаешь. Видишь ли, Алексей, — тут она сделала паузу, явно давая осознать, что впервые после переноса обратилась ко мне по имени. Серьезный прогресс в отношениях. Я снова Алексей, а не «мальчик». — Время для таких, как я, это не река, которая течет из точки «А» в точку «Б». Для упрощения твоего понимания представь, что это море. Ты не сможешь войти в одну реку дважды, она течет. Я могу добраться до любой точки истории человечества на самолете и прыгнуть в понравившуюся мне лагуну.

Я честно попытался себе это представить — время как море. Типа в любой отрезок человеческой истории можно попасть? Вернее, не так даже. Любая эпоха для Гуаньин всегда есть. Не как прошлое или будущее, а как настоящее?

Признаться, голова от этого у меня слегка закружилась.

— Понятно, — сказал я не очень уверенно.

Богиня рассмеялась.

— Мне так нравится самоуверенность людей! Мне, милый мой, не очень понятно. Я сильно упрощаю концепцию. Например, ничего не говорю об альтернативных вселенных, которые рождаются в невероятном количестве в каждый миг существования этой. Каждое решение, которое создает определенное изменение, приводит к тому, что возникает новый, схожий с родительским мир. Который тоже способен производить свои измененные копии в неограниченном количестве. Другими словами, море — это не история человечества, которая тебе известна. Скорее бесчисленное количество вариантов, которые даже в этот самый миг продолжают множиться.

Голова закружилась еще сильнее.

— Тогда мой вопрос становится еще более актуальным, — произнес я, пытаясь изгнать из головы образ миров, которые непрерывно производят себе подобные. — Что тебе за дело до Китая третьего века?

— Я же говорила, что ты неглупый. — Гуаньинь снизошла до того, чтобы ласково огладить одной из своих призрачных ладошек мое плечо. — Просто нераскрытый. Рожденный не там и не тогда.

На это я ничего отвечать не стал. Тему «избранности» мы уже обсуждали, и мне не понравилось. Хотя в этот раз, надо признать, ее комментарий был более оптимистичен, что ли.

— Вопрос совершенно правильный. Мне важен Китай именно в этой точке пространства-времени. Потому что она узловая.