Стратег

Такой подход для благородного рыцаря был настоящим потрясением основ. Воевать под одним знаменем с такими… с таким отребьем?

– Вы уверены, Сир, что такой отряд нам нужен?

– Абсолютно уверен, барон. Отбросов нет, есть кадры. Иной мерзавец потому и ценен, что он мерзавец. К тому-же казнить – значит терять деньги. Они должны сдохнуть с пользой для дела. Кроме того, могут возникнуть ситуации, когда нам невыгодно будет брать пленных. Вы меня понимаете?

– Понимаю, Сир. Вы очень сильно изменились за время болезни.

– Вы правы. И я этому очень рад. Кем я был?

– Королём-рыцарем, Сир. Вождём крестового похода. Образцом благородства и доблести.

– Красивые слова, но мы здесь не поэму сочиняем, – усмехнулся Ричард. – Я был отличным воином, хорошим тактиком, плохим стратегом и никуда не годным королём.

– Не говорите так, Сир.

– Мне можно. Тем более, что я, как вы правильно заметили, уже изменился. Вернёмся к сути нашего разговора. В списке на посвящение в рыцари, который я жду от вас завтра, должны быть двести пятьдесят отважных, но бедных дамуазо. Верных и неглупых. Их и отправим с заданием привести по сотне головорезов.

– Вы говорили про сорок тысяч, Сир.

– Верно, говорил. Давайте считать. Нас сейчас пять тысяч. За год прибудет ещё пять, добровольно принявших крест. Три тысячи тамплиеров, две госпитальеров. Не хватает как раз двадцать пять, которых мы соберём в Шотландии, Дании, Норвегии, а может быть и в Империи. Не думаю, что Генрих[9] будет против, если мы вывезем из Италии тысяч десять потенциальных висельников.

– В своих землях вы вербовать не планируете, Сир?

– В своих нет, барон. Ещё вопросы?

– Нет, Сир. Дело для меня новое, но пока всё понятно. Завтра я предоставлю вам список.

– Из вас получится отличный граф Эдесский и Лорд-Канцлер моей будущей Империи.

– Во мне нет ни капли королевской крови, Сир[10].

– Не может такого быть, барон, – убеждённо заявил английский король, подхватывая с блюда остывшую перепёлку. – Я абсолютно уверен, что в ушедших в забытие эпохах, ваши предки были королями, просто о них успели позабыть. Впрочем, это дело поправимое. – Ричард проколол кинжалом мизинец на левой руке и подержал его над кубком де Во. – Вот вам капель двадцать, а может и больше. Пейте, друг мой. Почему вы ничего не едите?

– От обилия мыслей мне не лезет кусок в горло, Сир. С вашего позволения, я ограничусь вином.

– Как вам угодно, барон. Впрочем, я тоже уже закончил. Отправляйтесь к себе и приводите свои мысли в порядок, сопровождать меня сегодня не нужно.

– Как вам будет угодно, Сир. – Томас Гилсленд, барон де Во куртуазно поклонился и вышел из шатра.

Робер де Сабле, Великий Магистр ордена Тамплиеров, в ожидании короля Англии, прогуливался по плацу лагеря крестоносцев. В Третий крестовый поход он отправился в качестве вассала Ричарда, сюзерена Анжу, и был им назначен адмиралом английского флота. В орден Тамплиеров он был принят сразу в качестве Великого Магистра. После смерти Жерара де Ридфора, орден Храма был настолько ослаблен, что место магистра оставалось свободным в течение полутора лет. Это категорически не устраивало Львиное Сердце и он настоял на кандидатуре своего друга. Впрочем, Тамплиеры в своём выборе не разочаровались, Сэр де Сабле был отважен, честен и мудр. Во время похода постоянно возникали конфликты между ненавидящими друг друга королями Англии и Франции, эти раздоры, которые вспыхивали по любому поводу, ставили тамплиеров в затруднительное положение. Орден располагал огромным состоянием в обеих странах, да и новый магистр был личным другом своего сюзерена. Так что, когда оба короля сталкивались в Палестине, Роберу де Сабле приходилось проявлять недюжинное чувство такта. В итоге, ему удалось заслужить не только благодарность Ричарда, но и искреннее уважение Филиппа-Августа.

– Вы решились, Сэр Робер? – король Англии вышел на плац в одиночестве, что было вызывающим нарушением этикета.

– Ваше доверие для меня большая честь, Сир. Я не мог отказаться, – почтительно поклонился Великий Магистр.

– Кто сегодня в караулах?

– Братья Госпитальеры, Сир.

– Пойдёмте, проверим их.

– Это очень опасно, Сир.

– Бросьте, друг мой. Весь лагерь гудит, как растревоженный улей, сегодня к нам точно никто не полезет. Идёмте, Сэр Робер, я исповедуюсь вам по дороге.

Обход постов продолжался более двух часов, лагерь крестоносцев был довольно велик, более лиги[11] в периметре, и всё это время Ричард Львиное Сердце рассказывал своему исповеднику странную историю. Оказывается, впавший в забытие после битвы при Яффе английский король всё это время пребывал в теле другого человека. Человека из двадцать первого века. И прожил он там не много ни мало, а целых семь лет, успев почерпнуть там множество сведений и даже умений. Рассказ изобиловал описанием различных чудес, среди которых, летающие выше облаков и быстрее самого быстрого ветра металлические корабли, считались сущей ерундой. Ими пользовались все и запросто, как сейчас телегами. Наконец, обход завершился.