Страсти по Адели

– Все прекрасно! Мама словно помолодела, когда Максим приехал, а я… ну, у меня тоже второе дыхание открылось, – признался бывший муж. Вдруг замолчал, на некоторое время прикрыл глаза ладонью. Затем продолжил: – Накануне ходил к Миле. Борис там комод опрокинул – огромный, тяжелый. Я поднял, поставил на место. Соседи там, конечно, в ярости все. Такая застарелая ненависть к нам. Шум, гам, крики, вопли круглые сутки – дети постоянно что-то роняют… Замечаний не понимают. Это болезнь. Но окружающим от этого не легче… И Мила не справляется. Назвала меня предателем.

Алиса молчала.

– Но я не могу к ней вернуться. Я предатель, да. Бросил несчастную женщину с двумя больными детьми. Но, Алиса, я уже не в силах там находиться. Я сам сходил с ума. Я из окна хотел выброситься… И все приятельницы Милкины, ну, те, у кого такие же дети, тоже меня ненавидят. А я не могу там оставаться, просто не могу… У Милки есть силы, а у меня нет. Но и Мила, мне кажется, тоже уже не справляется. И смысл все это тянуть?! Лучше не будет, чуда не случится! Дети никогда, никогда не смогут жить одни… Это не тот случай. И я предложил ей сдать детей в интернат.

– Игорь! Матери – предложить такое? Отказаться от детей? – ахнула Алиса.

– Я понимаю. Но ведь это ад… Ладно, стало получше, не так, как несколько лет назад. Они теперь хоть не размазывают свои фекалии по стенам… Приучили их туалетом пользоваться. Но впереди – подростковый период. Ты знаешь, что с ними может произойти, при их-то диагнозе? Так называемый регресс. Научили их хоть чему-то, и то хорошо, но в этот период часто – бац, все насмарку. Все годы мучений-учений, хождения к специалистам, деньги – все словно в топку оказывается брошенным. И такое начинается у подростков… Ну, ты понимаешь, гормональный взрыв. И нет лекарства, нет спасения, можно лишь успокоительными немного их утихомирить, но и только. Да и физически с ними не справиться будет! Милка недавно нашла какого-то очередного кудесника, таскает детей к нему на сеансы, опять кучу денег потратила… Никак не поймет, что чуда не произойдет, не тот случай. А Мила то плачет, то смеется, то в полном отчаянии, то твердит, что все налаживается…

– Игорь, Миле самой нужна помощь специалиста. Возможно, у нее произошло психологическое выгорание… – мягко произнесла Алиса.

– Да никто ей уже не поможет. Ну ладно, не буду тебя всем этим грузить, – неожиданно подобрался Игорь, махнул рукой, словно отгоняя от себя плохие мысли. – Я чего с тобой поговорить хотел… Вдруг подумал: как было бы хорошо, если бы я не ушел от тебя тогда. Был бы счастлив. И не знал бы этого ада… И какой Максим умничка! А я тебя пилил, помню, что ты его неправильно воспитываешь… Какое это счастье – говорить с собственным ребенком, слышать его ответную реакцию, видеть, как он развивается. Становится умнее, мудрее тебя – его родителя.

Алиса молчала. А что она могла сказать Игорю? Все слова казались теперь Алисе пустыми и бессмысленными…

– Давай сойдемся снова, а? – вдруг задорно улыбнулся Игорь, на секунду превратившись в того прежнего Игоря, которого Алиса знала когда-то. – Давай снова станем мужем и женой. Станем целой семьей: ты, я и наш мальчик. Как?

Алиса отвернулась. Игорь продолжил:

– Я знаю, такое трудно простить, но…

– Ты хочешь все исправить, Игорь, но исправить уже ничего нельзя, – устало произнесла Алиса. – И даже хуже может стать.

– Но ты подумай, ты подумай над моими словами!

– Хорошо, я подумаю, – сделав над собой усилие, ласково произнесла она. – Ладно, мне пора. Всем привет!

Алиса выключила связь.

Некоторое время сидела неподвижно, без сил. Может, стоило согласиться на предложение Игоря? Не ради себя, ради Рыжика?

На следующий день позвонил Роман, сказал, что соскучился. Они отправились гулять по центру, щедро и ярко украшенному к новогодним и рождественским праздникам. На площадях сияли огни, блестели новогодние шары на настоящих, живых елках. Деревья на бульварах были опутаны электрическими гирляндами… Повсюду толпы гуляющих, смех. Пар от горячего глинтвейна перемешивался с ароматом мандаринов, лежавших на прилавках торговых павильонов. Роман не отпускал Алису от себя, вел ее под руку, был предупредителен и вежлив, словно настоящий рыцарь. Алисе даже показалось, будто это все происходит не с ней… Сон, сказка!

– Ты не передумала? – посреди прогулки, без всякого перехода, неожиданно спросил Роман. Взяв Алису за руку, отвел ее подальше от толпы.

– А ты? – спросила она.

– Я – нет. Послушай, я тут кое с кем договорился, мы пятого можем подать заявление и через месяц распишемся. То есть где-то в начале февраля…

«Нет, какой Игорь… Я не люблю его. Мне тяжело с бывшим мужем. Я не хочу с ним сходиться. Даже ради Рыжика… Пусть и Романа я не люблю, но мне с ним легко. Или это плохо, когда легко? Когда все слишком хорошо, и сама не веришь происходящему… Но почему нет, почему нет?!»

– Почему нет… – произнесла вслух Алиса.

– Отлично! – засмеялся Роман. Опять крепко обнял ее. – Ты какую свадьбу хочешь? Я никакую. Просто распишемся, и все. И без гостей хотелось бы обойтись.