Страсть Тёмных

Её зрение молниеносно выпорхнуло из замка Кайн и понеслось по окраинам замка, она видела всё, что происходит этой ночью. Вот она видит несколько молодых девиц, собирающих травы под луной; вихрем пролетев мимо них, она продолжила свой путь. Пролетая над огромным озером, окутанным тягучим туманом, она вдруг заметила средь разводов тумана тёмную фигуру, медленно парившую над тёмной водой, вмиг оказавшись рядом, она закружила вокруг, почувствовав силу, исходящую от тёмной фигуры, она узнала в ней мага Тамерлана. Он словно застыл, медленно покачивался в воздухе над самой водой, по его черному балахону ползли пиявки, сверкая своими мокрыми телами. Сделав круг совсем близко, она понеслась прочь. Почувствовав чьё-то присутствие, Тамерлан, откинув капюшон с лица, устремил свой взгляд невероятно точно в сторону удаляющейся старухи Анабель. Поднявшись высоко в ночное небо, её чуть не сбил мощный поток воздуха пролетающей мимо горгульи Бетор. – «И ты здесь! Проклятая тварь!» – пронеслось у Анабель в голове. Опустившись пониже, она молниеносно влетела в тёмный лес. С огромной скоростью старуха неслась по лесу, облетая кусты и коряги, и вот, наконец, вылетев из леса, она оказалась на окраине другой стороны. – «Что это!?» Старуха Анабель видит рыжую ведьму в сопровождении двух монахов в бесформенных тёмных накидках, они садились в карету, принадлежавшую Ордену очистителей веры!

– Проклятая предательница! – закричала своим хриплым голосом старуха Анабель и открыла свои бесцветные глаза, полные жгучей ненависти и злобы, которые приобрели стальной оттенок. Схватив свой посох, она с силою обрушила его о каменный пол и тут же испарилась.

В деревне, в одном из домов, в окошке мирно мерцал огонёк горевшей свечи, деревенская семья, проживавшая в этом доме, пребывала в большой печали, умер глава семейства, кормилец, муж и отец. В одной из комнат лежал покойный. Несколько женщин, тихо напевая грустную мелодию, омывали его тело, готовясь к утреннему погребению. Наконец, закончив, они удалились утешать безутешную вдову, а одна из них, подхватив деревянное ведро с водой, которой омывали покойного, быстро понесла его к входной двери; открыв дверь, она выставила его во двор. Как только за ней захлопнулась дверь, словно ниоткуда появилась старуха Анабель, цепко схватив деревянное ведро, тут же растворилась с ним в темноте ночи. Оказавшись в своей лесной хижине, старуха Анабель вылила мёртвую воду в огромный чугунный котёл, из-под которого уже полыхало искрящееся пламя. Достав из-под своего плащ-накидки маленький свёрточек, усмехнувшись, она бережно развернула его и, сверля своими бесцветными глазами, принялась аккуратно пересыпать содержимое свёртка себе на ладонь. Содержимым свёртка были: отрезанный ноготок, небольшая прядь волос, маленький кусочек льняной материи, пропитанный ночным потом – всё это принадлежало рыжей ведьме. Старуха Анабель имела множество таких маленьких мешочков с таким же набором тайком украденного почти у всех ведьм. Протянув руку над бурлящим огнём, она уже была готова высыпать содержимое в кипящую мёртвую воду и произнести заклинание мучительной смерти, как голос раздавшийся за её спиной, остановил её:

– Быстра ты на расправу, Анабель! – произнёс Тамерлан.

– Я делаю то, что должен был сделать ты, Тамерлан! – сухо ответила Анабель, всё ещё держа свою руку над кипящим котлом.

– Рыжая ведьма всегда была сама по себе, проворачивая свои делишки у нас за спиной, я думаю, мы сможем заставить её объясниться и подберём ей достойное наказание! – продолжил маг Тамерлан.

– Пусть сгниёт до того пока раскроет наши секреты! – гневно зашипела старуха Анабель.

– Она нам пригодится, Анабель! Для самой чёрной работы, выполняя которую, сгниёт во благо нашему делу! – пытался убедить старуху Тамерлан.

А в это время карета Ордена очистителей веры неслась по пыльной дороге, освещённой луной. Высоко над каретой в ночных просторах кружило огромное крылатое создание – горгулья Бетор. В карете находились трое: Гордон, молчаливый спутник Гордона, брат по Ордену, и рыжая ведьма, которая сидела напротив мужчин. Гордон и рыжая ведьма не сводили глаз друг с друга. Попутчик Гордона, натянув свободный капюшон, закрывая лицо, молчал, ни проронив ни единого слова за всё это время. Глаза Гордона словно пожирали рыжую ведьму в его взгляде была похоть, страсть, дерзость и пренебрежение. Рыжая ведьма, совсем наоборот, соблазнительно, немного искривив свои губы, с вызовом смотрела Гордону прямо в глаза. Ехали молча, лишь иногда поскрипывание кареты нарушало тишину. Вдруг, соблазнительно-игривое выражение лица рыжей ведьмы резко искривилось как от приступа боли, её глаза были переполнены удивлением и страхом. Она в ужасе осознавала, что лицо напротив сидящего Гордона стало расплываться в стороны, неимоверная боль в глазах и висках нарастала с каждой секундой. Не выдержав боли, она истошно закричала. Лицо Гордона напряглось, увидев перемены в поведении рыжей ведьмы.