Страсть сжигает все преграды

— И все твое поведение… Ты предъявил ультиматум. Список требований, которые нужны тебе и которые я должна принять.

— Ты это увидела в таком свете? — Вито невесело засмеялся. — Я знал, что ты не хочешь выходить замуж, а это единственное, что я мог тебе предложить. Цветы и сердце показались бы тебе еще более смехотворным предложением. И не потому, что я был не расположен к этому… Наши отношения приняли форму совершенно мне незнакомую, вышли за пределы моего опыта. И тогда я узнал, что моему отцу осталось жить несколько месяцев…

— Ты говорил, что он болен, но не сказал, что он умирает! — с осуждением воскликнула она.

— Тебя вроде бы это совсем не интересовало.

Эшли вспыхнула, вспомнив свое обиженное, оборонительное состояние в тот день после визита матери Вито. Ко всему, что касалось его семьи, она не испытывала добрых чувств.

— Я и так был сердит и огорчен, — сдавленным голосом признался Вито. — Отец просил меня жениться на Карине, хотя я уже рассказал ему о тебе! Здесь наши разногласия достигли очень высокого накала. Это было единственное из того, что он просил перед смертью и чего я не мог сделать…

— Я не знала, — потрясенно пробормотала Эш ли, поняв, что в желании жениться на ней Вито приходилось противостоять гораздо большему, чем просто возражения семьи.

— А если бы знала, что бы это изменило для тебя? Ты сказала тогда, что любишь меня, — насмешливо продолжал Вито. — Но тебе надо бы знать, что поддерживать отношения на таком большом расстоянии невозможно…

— Может быть, я просто хотела иметь право выбора! — возразила Эшли.

— Может быть, я бы и дал тебе право выбора, — Вито иронически вскинул темную бровь, — но ты с такой оскорбительной очевидностью показывала, что не рассматриваешь нашу связь как постоянную. Ты без конца повторяла: «Если я встречу другого… Если ты встретишь другую!»

— Я считала себя слишком молодой, чтобы давать какие-либо обещания. — Эшли вздернула подбородок, обретя силу в свежем приливе злости. — Я не хотела чувствовать себя связанной…

— И поэтому ты заставляла меня чувствовать себя клиентом на одну ночь! — в бешенстве бросил он.

— Я думала, что мне так и нужно вести себя!

— Ты боялась упустить лучшую перспективу за следующим углом. — В улыбке Вито соединились гнев и презрение. — А оказалось, за углом ничего нет.

— В моем списке приоритетов мужчины значились в самом низу. И когда сейчас я слушала тебя, то точно поняла почему! — возмущенно заметила она. — Я предложила тебе открытые отношения зрелых людей, и ты не сумел с ними справиться!

— А как бы, интересно, справилась с ними ты, если б однажды вечером, уходя, я бросил в дверях, что встретил другую?

Ее выразительное лицо моментально отреагировало на эту перспективу.

— Ты не знала самого главного о том, как быть зрелым человеком, — с убийственной язвительностью продолжал Вито. — Ты хотела меня, но не желала иметь никаких обязательств по отношению ко мне. Ты мне давала только секс, чертовски глупые споры и ссоры!

— Б-б-большое спасибо! — Голос дрогнул, и Эшли вытаращила глаза, чтобы спрятать слезы горькой обиды.

— И единственная причина, почему теперь я вернулся к этому разговору…

— …потому что ты отвратительный, жаждущий подавлять тиран, который никогда не думает о моих чувствах! — выкрикнула она, выбежала из комнаты и помчалась по лестнице вверх, прыгая через две ступеньки.

Вито вышел в холл и насмешливо бросил ей вслед:

— Кстати, в лондонском доме в ванных нет замков. Что ты будешь делать?

В ответ Эшли хлопнула дверью и бросилась на кровать. Стычка полностью опустошила ее. Она смотрела в потолок и, услышав тихий стук в дверь, приготовилась к очередному раунду. Но на пороге появилась Прия. Увидев ее, Эшли мысленно посмеялась над своим предположением, будто Вито станет стучать в дверь собственной спальни.

— Надеюсь, я не обижу вас, — озабоченно проговорила Прия, все еще держась за ручку двери, — если скажу, что вы могли на лестнице упасть и повредить бэби…

— Вы правы… — простонала ^Эшли, — но в ту минуту я забыла про бэби…

— Это не мудро. Женщина не может забывать о том, что она носит ребенка, — твердо возразила Прия. — Самое правильное — спокойствие и осторожность. Когда я вас увидела, то страшно испугалась, что вы упадете.

— Я больше не буду. — Эшли досадовала на себя, что опять позволила гневу взять верх. Увидев в дверях Вито, она напряглась.

Прия поклонилась и быстро вышла.

— Чего ты хочешь? — спросила Эшли, в ужасе подумав, что он мог услышать их разговор. Но его лицо оставалось бесстрастным.

— Пожелать тебе спокойной ночи, — ответил он.

— Спокойной ночи!

— История гинекологических болезней вашей матери, миссис ди Кавальери, несомненно, представляет интерес… — начал доктор.

— Браун, — еще раз напомнила она ему, чувствуя себя дурой, когда доктор Бекет с выражением мученика закатил глаза. — Я хочу, чтобы никто не знал о моей беременности, — смущенно добавила она, выходя из комнаты, где одевалась.