Страсть (СИ)

Газета, купленная в ларьке у входа в телецентр, ещё больше укрепила мысль о том, что нужно подождать. Рядом с бравурными заявлениями о свободе и демократии были и скептические статьи о тяготах, которые ждут Венгрию, если она свернёт с пути построения коммунизма. Из-за этой, вдруг свалившейся на голову информации, Иштван не мог ни о чем другом думать. Работа ушла вообще на задний план, хотя из дирекции постоянно звонили и требовали как можно быстрее предоставить отчёт за прошлый месяц и съёмочный план на следующий. Они там словно торопились, что-то успеть. Но чего в сложившейся ситуации бояться Молнару? Он не занимался политикой, не участвовал в партийных съездах, не сотрудничал со спецслужбами, он просто делал детскую программу, которая нравилась зрителям. О его тайне никто не знал, и она уж точно никак не связана с идеологией светлого будущего, скорее наоборот.

Внезапный телефонный звонок испугал Иштвана. Он даже слегка замялся перед тем, как снять трубку.

— Редактор слушает.

— Товарищ Молнар… Здесь… Ужас… — голос водителя дрожал и срывался.

— Что у тебя случилось? В аварию попал?

— Нет!.. Я на квартире… Здесь такое…

— Что случилось, — насторожился Иштван, — возьми себя в руки… Где Лили? Дай лучше ей трубку.

— Не могу… — после длинной паузы произнёс водитель.

— Да что у тебя там такое!?

— Она… У неё… Она мёртвая…

— Кто? Что ты несёшь? Кто мёртвый?!

— Лили…

Молнар побелел, и выпустил телефонную трубку из рук. Она стукнулась о стол и повисла на проводе, из её чёрного чрева ещё долго доносились крики водителя.

Иштван несколько минут не решался переступить порог квартиры. Мимо бегали милиционеры и врачи, рядом толпились перепуганные соседи.

— Кто вы такой? Почему здесь стоите? — услышал он строгий голос человека в штатском.

— А вы кто? — словно во сне произнёс Иштван.

— Я следователь…

— А я её начальник… И друг…

— Тогда пойдёмте внутрь, нужно опознать пострадавшую, посмотреть, всё ли в квартире на месте, может что-то пропало, — настойчиво предложил следователь.

— Я не могу… Я боюсь…

— Чего вы боитесь?

— Боюсь увидеть её.

— Вам всё равно это придётся сделать. Так что — пойдёмте.

Иштван переступил порог. Его ноги, словно набитые ватой, не слушались и каждый шаг давался с невероятным трудом. Вот прихожая, вот её туфли, на тумбочке ключи с брелком, который он подарил ей на Рождество, зеркало, на полочке под ним расчёска с её волосами, помада, флакончик с духами, дверь в спальню открыта, кровать застелена, значит ещё не ложилась… Казалось, один шаг и он, лишившись чувств, рухнет на пол посреди этого бесконечно длинного коридора. Впереди открытая стеклянная дверь, там яркий свет и куча суетящихся людей, и… её босые ноги. Иштван не мог оторвать взгляд от них. И вдруг заметил стрелочку, которая побежала по чулку и остановилась у самой пятки. Нет, мелькнуло у него в голове, такого не может быть, Лили никогда не позволила бы себе надеть рваные чулки.

— Проходите, — услышал он за спиной голос следователя.

— Это не она, — дрожащим голосом произнёс Иштван, — посмотрите на чулки… Они порваны…

— Проходите, — настойчиво повторил следователь.

И он вошёл в гостиную… Огляделся, стараясь смотреть куда угодно, только не на лежащее на полу тело. Перевёрнутый журнальный столик, поднос, две чашки, одна из которых закатилась под кресло, оставив после себя тёмный след от кофе, ковёр чем-то заляпан, наверное тоже кофе, а может быть… Он чуть не вступил в огромное тёмное пятно, рядом с которым стояла какая-то метка с цифрой, отшатнулся назад и попал в объятия следователя.

— Товарищ Молнар, прошу вас взгляните на труп. Вы подтверждаете, что это Лили Ковач, — сказал он, присев рядом с телом, и откинув в сторону белую ткань, которая прикрывала лицо.

Одного взгляда было достаточно. Тело Иштвана обмякло, ноги подкосились и он, разбив локтем стекло на серванте, грохнулся на пол.

— Принесите воды, — крикнул следователь и начал что есть силы лупит его по щекам. — Не хватало мне ещё второго трупа…

Сознание вернулось быстро, но страх никуда не делся. С трудом поднявшись, Иштван вышел из комнаты и сел в коридоре на тумбочку.

— Я конечно извиняюсь, — не унимался следователь, но вы так и не ответили на мой вопрос.

Молнар поднял голову и сквозь полуприкрытые веки пристально посмотрел ему в глаза.

— Да… Это Лили Ковач… Я могу идти?

— Да, конечно. Распишитесь только в протоколе. И скажите, родственники у пострадавшей есть? Кто будет заниматься телом?

Интересный вопрос, подумал Иштван. А ведь он ничего об этом не знал. Лили никогда не рассказывала. В отделе кадров, наверное, есть информация.

— А кто её убил? — невпопад спросил он.

— Пока не знаю, — задумчиво ответил следователь, — два ножевых — в спину и в живот, и скорее всего изнасилование. Пока не понятно до убийства или после. Эксперт предполагает, что после, но посмотрим. Кто убил? Мне самому интересно знать, кто убил… Но то, что этого человека пострадавшая знала — факт. Дверь не взломана, следовательно вошли вместе, две чашки, следовательно знакомы хорошо и собирались вместе пить кофе.