Страсть с повинной

— А как же мы? Сегодня мы обручились, и ты оставляешь меня одну. Давай хотя бы выпьем, чтоб отметить это событие. — Ей не удалось скрыть разочарования.

— Нет, извини, ведь я за рулем. — Бенедикт снял ее с колен, усадил на диван и поднялся.

— Но ведь мы должны так много обсудить, например, когда свадьба. — Произнеся это слово, Ребекка блаженно улыбнулась. Даже если они не будут вместе прямо сейчас, у них вся жизнь впереди, подумала она. Они будут мужем и женой! Она чувствовала себя на седьмом небе: ее казавшаяся несбыточной мечта сбывалась.

— Я пробуду в Англии лишь до конца августа, потом должен лететь в Нью-Йорк. Возможно… — Он помешкал.

Она вскочила с сияющим лицом, не дав ему закончить фразу.

— Свадьба займет не больше двух недель, и тогда я смогу поехать с тобой в Америку.

Ее сердце словно остановилось, когда она увидела, какое выражение появилось в его глазах.

— Неплохая идея. Но есть ряд других соображений. Я все обдумаю, и мы сможем обсудить это на следующей неделе. Спешить нам некуда, и я уверен, что ты прекрасный организатор и, что бы мы ни решили, у тебя все получится, — пошутил он.

Ребекка улыбнулась, не заметив издевки.

— Как скажешь, — согласилась она, счастливо вздохнув. Она взглянула на кольцо, и ей показалось, что это символ блестящего будущего с человеком, которого она любит. Ничто не могло Остудить ее эйфорию.

Ребекка действовала импульсивно; в четверг она ринулась в Лондон, надеясь увидеть Бенедикта. Она не могла дождаться субботы, нуждаясь в подтверждении своих грез. Временами ей хотелось ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что это не сон. Утром она проснулась с предчувствием рокового развития событий.

Пока такси колесило по улицам Лондона, Ребекка, притулившись на кончике сиденья, сжимала руки, пытаясь умерить волнение. Она так нервничала, что ее мутило. Какие глупости, думала она, но ничего не могла с собой поделать.

Взглянув на колечко, надетое на средний палец левой руки, она глубоко вздохнула.

В конце концов она приехала в Лондон всего лишь за покупками. С момента их обручения, а прошло уже три недели, она виделась с Бенедиктом по выходным дням, и он регулярно ей звонил, но почему-то они никогда не обсуждали день свадьбы.

— Приехали. — Голос водителя заставил ее вздрогнуть; она выпрямилась и пошарила в кошельке.

Протянув шоферу несколько банкнот, она сказала: «Спасибо, сдачи не надо» — и, собрав свои свертки, вышла из такси.

Перед нею высился красивый белый дом, массивная железная ограда и монументальные колонны крытой галереи. Дом стоял в ряду таких же зданий, напротив Риджент-Парка. Его жилье выглядело значительно элегантней, чем она ожидала.

А вдруг его нет дома? — панически подумала она. Он дал ей свой лондонский адрес при последней их встрече. Надо полагать, что он не против ее визита. Прижимая к себе свертки наподобие щита, она нажала на медный звонок. В конце концов, он ее жених! Что ей волноваться?..

Дверь отворилась, и она увидела совершенно незнакомого человека, пожилого мужчину в черном костюме.

— Чем могу быть полезен, мадам?

— Я… Я ищу квартиру Бенедикта Максвелла, — пролепетала она, взглянув на клочок бумаги, зажатый в руке.

— Кто это, Джеймс? — послышался голос изнутри.

Нет, она не ошиблась, это его голос.

— Твоя невеста, — отозвалась она.

— Какого черта?.. — В дверях появился Бенедикт. — Вы свободны, Джеймс, я сам разберусь; можете идти наверх, сегодня вы мне больше не нужны.

Ребекка нервно хихикнула: у него есть лакей, которого зовут Джеймс. В это невозможно поверить. Она подняла глаза и взглянула на своего жениха. Его нельзя было узнать. У нее пересохло во рту и заколотилось сердце. На нем был черный костюм безупречного покроя, прекрасно облегавший его широкоплечую фигуру, белоснежная шелковая рубашка выгодно контрастировала с загаром, эффектно оттеняющим суровые черты лица и свидетельствующим о долгих годах, проведенных в жарком климате.

— Заходи уж, Ребекка.

— А я думала, что ты живешь просто в квартире, — проговорила она, когда он, взяв ее за локоть, втащил в холл с мраморным полом и великолепной лестницей в центре.

— Да, в некотором роде так оно и есть. На третьем этаже живет мой лакей, Джеймс, а его жена — моя экономка. — Он взглянул на ее прелестное, перепуганное лицо и, заметив, как она взволнована, почти вежливо спросил:

— Может быть, ты все-таки объяснишь мне, как ты тут оказалась?

Стоило ему только взглянуть на нее, и Ребекка кинулась к нему на грудь, как притянутая магнитом, словно бы прячась в его объятиях от него самого. Ей до смерти хотелось, чтобы он с нежной заботливостью прижал ее к себе, припал к ее губам, хотелось чувствовать прикосновение его сильных рук к ее телу. Сила страсти, которую она испытала, напугала ее. Она не только не узнавала себя, но и, хуже того, не была уверена, что знает Бенедикта.

— Мне надо было кое-что купить, ну и заодно решила сделать тебе сюрприз. — Она показала свои свертки; он быстро взял их и положил на стол.