Страсть – не оправдание

Блондинчик кивнул на бутылку в моей руке и добавил:

– Как ты. Пьют донорскую кровь и не убивают.

Я развела руки и невесело улыбнулась.

– Ну, как видишь, уже убивают.

– Значит, они объявили нам войну, – подытожил Юла.

Наступила гнетущая тишина. Война с вампирами – не звучало хорошо. Даже я, новенькая в этом мире, понимала это кристально ясно.

– Мы понаблюдаем за ними, – произнес Бес, чем вызвал бурю возмущения у некоторых охотников.

– Ты шутишь? – возмутился Юла. – Они обращают девушек. Наша прямая обязанность их остановить.

– Остановить кого? – уточнил главарь. – Данэйла? Ведь именно его Гвоздь видел на кладбище. Он обратил Делию. Убьем его, а дальше что?

– Согласен! – вмешался Гвоздь. – Они бы не стали нарушать уговор просто так. И делают они это тихо, будто прячутся от нас.

– Они задумали что-то масштабное, – угрюмо добавил Бес и потянулся за пивом. – Чую. Мы будем наблюдать месяц.

Все вновь затихли. Я подняла руку и спросила:

– Кто такой Вазил?

– А это и есть сам Драгов, – пояснил Череп, сидящий напротив. – Вазил Драгов – король, как он себя называет, вампиров.

– Сотню лет назад он объявил свой клан обуздавшим жажду. Они перестали убивать людей и сами пошли на перемирие, – дополнил Кей.

За что я люблю этих парней? Они всегда очень болтливые, когда выпивают в компании. Если бы рядом не ошивались Гвоздь или Юла, я бы давно выведала все-все о жизни охотников.

Только что я узнала, что этим парням больше ста лет. Перевела взгляд на Беса и застыла, смотря в его глаза. Эта информация должна была хоть немного отпугнуть меня. Но нет. Для меня он был все тем же до жути привлекательным ублюдком, излучающим секс одним лишь взглядом.

Сердце заныло от тоски. Мое хотя бы живое, способно чувствовать. А его? Больно осознавать, что в те моменты, когда мы были близки, для него это ничего не значило.

Не выдержав напряжения, прервала зрительный контакт и встала с места.

– Я спать, – бросила Гвоздю.

Действительно, усталость и стресс давали о себе знать. Слишком насыщенный день.

– Эй, Делия? – позвал Череп, когда я почти дошла до коридора.

Я обернулась, а лысый расплылся в сытой улыбке.

– Сладких снов, малыш.

Да что он пристал ко мне? Коротко кивнув, направилась к себе.

Уже лежа в постели, пребывая на грани сна и реальности, увидела образ соблазнительных губ. Но не Беса. Данэйла. Теперь его улыбка и обещающий наслаждение взгляд будут преследовать меня. Гвоздь все-таки промолчал про связь с Родителем. Но отчего-то у меня было стойкое убеждение, что я могла бы испить его крови, не поморщившись. И если так, это означало кое-что важное. У меня был выбор.

Бес

– Есть разговор, – шепнул я Гвоздю, когда тот собрался идти спать.

– Как предсказуемо, – с долей насмешки произнес друг. Но все же сопротивляться не стал. Кивнул в сторону своей лаборатории, и мы вместе направились подальше от посторонних ушей. Меньше всего мне хотелось, чтобы Делия подслушала в этот раз.

Как только дверь за мной закрылась, Гвоздь заговорил:

– Да, она хотела его. Но, как всегда, смогла себя сдержать.

Я сжал кулаки, борясь с яростью. Сын Драгова, как и сам Драгов, мой личный враг. Несмотря на перемирие, я никогда не упущу возможности открутить их головы, если увижу. А теперь она… Хочет его.

– Эй, Бес! Тише, друг, – успокоил Гвоздь. – Не выпускай своего монстра наружу. Здесь и сейчас ты ничего не решишь.

Я немного помолчал и постарался сформировать мысли четко.

– Она не знает о привязке, – обрадовал Гвоздь. Но тут же отвел взгляд. – Хотя, думаю, догадывается. Интуитивно что-то чувствует.

– Ты изучал их связь. Как это работает, расскажи, – потребовал я. – Кто… важнее для нее?

– Смотря в каком плане. Конечно, Жених важнее во всех отношениях. Образовывается привязка всех уровней – физическая, душевная и сексуальная. К Родителю все то же самое, кроме последнего.

От одной мысли, что она так просто может перейти на сторону врагов, во мне проснулась ярость. Не выдержав, я ударил кулаком о стену, чтобы хоть как-то отрезвить разум.

– Эй! – воскликнул друг.

– Ты говорил, на меня это не повлияет, – заорал я. – Что эта долбанутая связь действует только на пиявку. И как? Знаешь, что я чувствую прямо сейчас?

Я снова оставил вмятину на стене и повернулся к Гвоздю.

– У великого ученого есть догадки?

Гвоздь тяжело вздохнул, сел на стул у рабочего стола и покачал головой.

– Чувствую себя воспитателем в детском саду для “одаренных” детей.

И прежде чем я набросился на него, ответил на мой вопрос:

– Ревность, Бес. Конечно, ты ревнуешь.

– И? – проревел я, так и не дождавшись пояснений. – Какого черта это происходит?

– А что, у главаря охотников нет догадок? – в тон мне спросил он.

Я запустил руку в волосы и сильно сжал их на макушке. К черту, с кем еще поговорить об этом, как не с ним?

– Мне нужно… чтобы она всегда была на виду. Эта потребность контролировать ее появилась не так давно, но с каждым днем становится все сильнее. И я не хочу, чтобы она даже думала о вампире. Это доводит меня до бешенства.