Страсть Клеопатры

Трое мужчин, стоявших у стены, выхватили из пиджаков блеснувшие вороненой сталью пистолеты и кинулись к дверям на террасу. Ее стражники, мужчина и женщина, остались стоять рядом с ней.

Сакнос своей мощной рукой схватил ее за холодный железный ошейник спереди, но в последний момент отвернулся, прислушиваясь к какому-то шуму, доносившемуся из коридора.

На мгновение установилась тишина, в которую вдруг ворвался странный ритмичный топот. А еще через секунду в проеме дверей появились спины тех самых вооруженных бессмертных, только теперь они растерянно пятились, выставив вперед свои пистолеты и глядя куда-то вниз.

Отступали они перед собаками, которые входили в зал одна за другой. Псы шли совершенно бесшумно и спокойно, впившись неподвижными взглядами в мужчин, направлявших в их сторону стволы бесполезных в такой ситуации пистолетов. Поначалу Клеопатра даже не могла поверить, что это те самые твари, которым ее едва не скормили. Потому что сейчас они не издавали ни звука и лишь дружно двигались вперед. Это были мощные мастифы с головами больше человеческих. Теперь, когда они не рычали и не скалили зубы, их круглые синие глаза казались более осмысленными. В ярком свете люстр было видно, что их блестящая шерсть играла оттенками от черного до темно-коричневого.

Ошарашенные бессмертные продолжали пятиться. Один из них беспомощно ткнул своим пистолетом в сторону этих страшилищ, словно надеялся этим как-то остановить их продвижение. Но это не произвело на них ни малейшего впечатления. Теперь уже Клеопатра могла сосчитать их. Десять, двенадцать… Всего их было пятнадцать. Она с удивлением отметила, что на большинстве этих свирепых морд были заметны слабые следы какого-то ярко-оранжевого порошка.

Какое-то мощное колдовство чудесным образом изменило их. Казалось, что сейчас все они одновременно управляются некой силой, чьим-то сознанием.

– Бёрнэм, – с раздражением прорычал Сакнос.

Человек по имени Бёрнэм, которому теперь приходилось одновременно удерживать одну из цепей ее ошейника и реагировать на приказ хозяина, нервно прочистил горло и пронзительно свистнул.

Собаки проигнорировали сигнал.

Бёрнэм смертельно побледнел и повторил свою попытку. Псы вновь не обратили на него никакого внимания. Казалось, что свору из пятнадцати собак интересовали исключительно трое мужчин с пистолетами и ни на что другое псы не отвлекались. Клеопатра вдруг поняла, что те, постоянно отступая, уже дошли до стены, и теперь были практически окружены.

– Бёрнэм! – взревел Сакнос.

– Они не слушаются, повелитель, и ведут себя так, будто на них наложили заклятье.

Сакнос растерялся.

И тут псы начали рычать.

Клеопатра никогда еще не слышала подобного звука. И даже не могла себе представить, что пятнадцать разных псов могут идеально рычать в унисон. Это было что-то среднее между жужжанием роя разъяренных пчел и грохотом катящегося по склону большого валуна. Один из мужчин не выдержал и безо всяких слов просто выбежал из зала. После секундного промедления за ним последовал второй. А затем и третий, который, прежде чем исчезнуть, робко положил свой пистолет на пристенный столик у себя за спиной, как будто этот жест доброй воли мог унять кровожадные взгляды стаи.

Собаки дружно повернулись в сторону Сакноса.

Женщина, которая до этого говорила с Сакносом, с грохотом бросила на пол цепь и сбежала. Бёрнэм тоже не заставил себя долго ждать и присоединился к ней. А собаки тем временем перешли на лай. Этот оглушительный звук повторялся снова и снова. И опять-таки – идеально в унисон. Лай был громким и осмысленным и пробирал до костей.

Постепенно к этому жуткому звериному хору начали примешиваться и другие звуки. Звон бьющегося стекла. Шаги. Шарканье ног. Шум борьбы в соседних комнатах. Может быть, там были еще собаки? Или кто-то остановил разбегающихся детей Сакноса?

Ее похититель то ли не слышал ничего этого, то ли не мог думать ни о чем другом, кроме синхронно надвигавшихся на него страшных псов.

– Это все ваших рук дело, – прошипел Сакнос.

Видеть его страх было для Клеопатры огромным удовольствием, но разве эти чудовища в такой же мере не угрожали и ей?

– Я здесь абсолютно ни при чем, – сказала она. – Отпустите меня. И давайте лучше оба постараемся как-то спастись, пока еще не слишком поздно.

Он повернулся к ней лицом. Глаза его горели гневом, а губы скривились в гримасе ненависти.

– Это все сделали вы. Таков был ваш план. Вы работаете на царицу.

– Да я никогда не видела вашей царицы! – возмущенно воскликнула она.

Он оскалил зубы и уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут случилось неожиданное.

Собаки сбили Сакноса с ног. Одновременно взмыв в воздух, они дружно накинулись на него, образовав на полу беспорядочную кучу тел.

Клеопатра по инерции отлетела назад, сбив стоявший позади нее стул. Но эти твари, казалось, не обращали на нее никакого внимания.

Теперь, когда ее уже не держали руки бессмертных, у нее хватило сил, чтобы снять с шеи ненавистный ошейник. Отшвырнув его в сторону, она опрометью бросилась в коридор.