Страсть и тьма

— Так это не делается, Анна. Мы не просто… находим кого-нибудь. Оракул определяется предсказанием. Может пройти несколько тысячелетий, прежде чем нам укажут на кого-то другого.

Тысячелетий?! Как глупо. Вероятно, им стоило серьезно подумать о новом способе подбора оракулов. Ведь вдруг кто-то из них умрет? Или захочет уйти в отставку? Или предпочтет следующие несколько веков провести в постели с восхитительным вампиром?

Ах, несколько веков наедине с Цезарем — это именно то, чего ей, Анне, хотелось более всего.

— Хм… послушайте… Не знаю, с чего вы вдруг взяли, что я должна стать оракулом. Поверьте, мне эта работа не нужна, — решительно заявила Анна.

На сей раз не было бормотаний и ругательств на незнакомых языках. Все замолчали, и в пещере воцарилась угрожающая тишина.

Анна судорожно сглотнула застрявший в горле комок величиной с Гибралтарскую скалу. И стала покорно ожидать демонической головомойки.

Черт возьми, наверное, это был не самый умный поступок в ее жизни. Даже круглый дурак должен был сообразить, если уж отвечать отказом на просьбу могущественного собрания демонов, то следовало сделать это более тактично. Куда же девалась ее профессиональная дипломатичность, которая как никогда нужна была ей именно сейчас?

Впрочем, возможно, она поступила правильно, выложив карты на стол. Ведь если судьи из потустороннего мира собирались убить ее за этот отказ, — то уж пусть лучше все закончится побыстрее.

Однако даже по прошествии нескольких тягостных минут гром не прогремел и небеса не обрушились на ее голову. Вместо этого раздался тихий голос Силджар.

— Чего же ты хочешь, Анна Рэндал?

Анна облизнула сухие губы. Она постарается быть дипломатичной, но лгать не станет. Дело слишком важное.

— Я хочу завершить брачную церемонию с Цезарем и жить в мире с его кланом, — ответила она.

— Что ж, подожди минуточку, — пробормотала Силджар.

Вокруг фигур членов Комиссии сгустилась темнота, и они полностью растворились во мраке — словно накрылись невидимым, но при этом совершенно непроницаемым плащом.

Почувствовав, что у нее задрожали колени, Анна рухнула в кресло и сделала несколько глубоких вдохов. Боже, как хотелось верить, что все это просто кошмарный сон, что она сейчас проснется в объятиях Цезаря, а самый сложный выбор, который ей предстоит сделать, — это решить, пообедать ли наедине со своим супругом или провести несколько часов с новыми друзьями. Но, увы, холодная промозглость пещеры и дым факелов были слишком реальны.

Сосредоточившись на своих силах, Анна смогла согреться и отогнать дым, но оставалось еще деревянное кресло, вдруг ставшее чертовски неудобным.

Наконец мрак немного рассеялся, так что Анна смогла различить смутные очертания членов Комиссии. Она медленно поднялась на ноги — если дело примет нежелательный оборот, следовало быть готовой к самому поспешному бегству.

— Мы согласны, — заявила Силджар.

Анна заморгала в изумлении; она ожидала суровых обвинений или смертельного удара молнии, но никак не ожидала такой быстрой капитуляции оракулов.

«А может, это ловушка?» — промелькнуло у нее.

— Что ты сказала? — переспросила Анна.

— Тебе будет позволено иметь супруга.

— Ты это серьезно?..

— Да, вполне, — подтвердила Силджар. — Делая скидку на твою молодость, мы не будем требовать, чтобы ты приступила к выполнению обязанностей оракула в течение следующего века.

Все складывалось слишком уж хорошо, так что даже не верилось… Анна нахмурилась и спросила:

— А когда закончится век?

— Тогда ты займешь свое место в Комиссии.

— И это означает, что придется оставить Цезаря?

— Узы официально признанного брака невозможно расторгнуть, — в раздражении произнесла шипящая женщина.

Очевидно, не все члены Комиссии были довольны таким решением, поэтому Анна заявила:

— Как вам известно, я юрист. И я предпочитаю все выяснить до конца. Скажите, если я займу место в Комиссии, Цезарь сможет остаться со мной?

Глава 25

Едва очнувшись от магического сна, Цезарь понял, что Комиссия похитила Анну. Другого объяснения быть не могло, так как защитные укрепления Вайпера были неприступными для всех, кроме самых могущественных демонов. К тому же тот, кто проник в спальню, сделал это, не обнаружив своего присутствия.

Да и в воздухе все еще висел чей-то смутно знакомый запах. Цезарь принюхался, потом проворчал:

— Ну конечно… Это Силджар.

Спрыгнув с кровати, граф хотел тут же помчаться в бывшую обитель Стикса и, невзирая ни на что, пробиться к Анне. Ведь она предстала перед Комиссией в полном одиночестве!

Но когда он натягивал черные джинсы, которые так нравились Анне, к нему незваным гостем вернулось благоразумие.

Да, он легко мог добраться до пещер Анассо, изрезавших высокий берег Миссисипи — но что дальше? Несмотря на все его возможности, он никогда не сможет войти в пещеры без разрешения оракулов.