Страсть

Следующая встреча маститого режиссера и молодой актрисы случилась 6 ноября 1971 года. В тот день они оказались в одном самолете, который доставлял советскую киношную делегацию в Белград на Неделю советского фильма, приуроченную к 54-й годовщине Великого Октября. Белохвостикова представляла в делегации актерский цех (она везла на Неделю свой дебютный фильм «У озера»), а Наумов – режиссерский. Причем первоначально лететь должен был другой режиссер, но он внезапно заболел, и послали Наумова (вторым был Марк Донской).

Во время полета Наумов не произвел на Белохвостикову сильного впечатления, даже наоборот – насторожил. Он всю дорогу не выпускал из рук сигареты – одну за другой мял их, нюхал, ломал… Она тогда еще подумала: ну и странный персонаж, гений с причудой! Между тем странное поведение Наумова объяснялось просто: накануне отлета он бросил курить, хотя до этого дымил аж с 14 лет! Завязать с вредной привычкой ему помог приятель-врач, занимавшийся гипнозом: уложил режиссера на кровать и стал говорить всякие банальности вроде того, что курить – здоровью вредить. Как вспоминает сам Наумов, его тогда это здорово повеселило, но когда после сеанса попробовал закурить, тут же выбросил сигарету в окно. Вот и в самолете воздействие гипноза продолжалось: Наумов вроде бы хотел курить, но стоило ему достать сигарету, как к горлу тут же подступала тошнота.

В Белграде делегация пробыла до 13 ноября, и все это время Наумов активно ухаживал за Белохвостиковой. В этом не было ничего предосудительного, поскольку режиссер на тот момент вот уже шесть лет ходил в холостяках: в первый раз он женился в молодости (от брака рос сын Алексей), второй женой была актриса Эльза Леждей, с которой он тоже к этому времени расстался. Однако Белохвостикова продолжала относиться к Наумову настороженно. Как мы помним, в самолете ее удивили его манипуляции с сигаретами, а в Белграде к этому прибавились еще и его мальчишеские выходки. У Марка Донского был с собой «мешочек со смехом» (нажмешь конопочку, и эта штуковина начинает истерически хохотать), и они на пару с Наумовым разыгрывали белградчан: Донской внедрялся в толпу, нажимал на кнопку, и, когда раздавался смех, они с Наумовым как ни в чем не бывало, с каменными лицами шествовали по улице, а люди пытались понять, что происходит. Поэтому Белохвостикова в такие минуты предпочитала идти чуть в стороне от своих коллег-юмористов. И все же с каждым днем отношения между Наумовым и Белохвостиковой становились теплее. Поэтому, когда они вернулись на родину и Наумов пригласил Наталью сходить с ним в театр, она не отказалась. А летом 72-го она уехала в Шушенское сниматься в фильме «Надежда» все того же Марка Донского (она играла молодую Надежду Крупскую). Наумов звонил ей туда беспрерывно. По ее словам: «Я только успела приехать в Шушенское, а телефон единственной гостиницы уже звонил…» Когда она вернулась, их роман продолжился.

Вспоминает Владимир Наумов: «Мы с Александром Аловым уехали в Подмосковье, в Дом творчества, писать сценарий. А по вечерам я ходил в Москву звонить Наташе. Тогда для этого нужны были пятнадцатикопеечные монеты, которые я реквизировал у кого только можно: все карманы были набиты мелочью. К тому времени я уже шесть лет жил холостяцкой жизнью и думал, что никогда больше не женюсь. Мне нравилась свобода, в моей четырехкомнатной квартире почти ничего не было, часто приходили гости, в одной из комнат жил бурундучок – словом, меня все устраивало. И вдруг… как землетрясение! Вижу, что без нее ничего не получается. Примерно через год-полтора расписались…»

Вспоминает Наталья Белохвостикова: «В ЗАГСе нам долго и даже чуть-чуть стесняясь (так как Володю и меня узнали) милая женщина рассказывала, как построить счастливую семейную жизнь. Володя дергался, нервничал, и, как только процедура закончилась и мы вернулись домой, он… кинулся к телевизору – играл его любимый «Спартак». Раньше так тоже бывало: мой ухажер вдруг срывался с места и куда-то исчезал. Оказывается, бежал смотреть хоккей. Это для него святое. Сейчас и я это зрелище полюбила, а тогда понять не могла, что в нем находят…

Свадьба у нас была скромная и тихая, отмечали ее в доме моих родителей. Я вообще считаю, что личное – это личное. Не люблю публичную жизнь. На свадьбе были люди действительно близкие: Алов, Герасимов, Макарова, Парфаньяк, Ульянов, Леонид Зорин…»

В июле 1974 года Белохвостикова забеременела, однако до самого последнего момента ей удавалось скрывать этот факт от своих коллег (знали только избранные: муж, родители и бабушка). Когда живот стал округляться, Белохвостикова специально носила широкую шубу, чтобы ничего не было заметно. В итоге, когда в марте 1975 года она родила, все здорово удивились. Например, Алов, услышав от Наумова о рождении ребенка, спросил: «Какой ребенок? От кого?» – «От любимой жены», – ответил Наумов. «Что ты врешь? Я же ее вчера видел…»