Страшный зверь

– Идем дальше. В тот же день, то бишь вчера, в прокуратуру, либо прямо в суд, поступило гневное заявление господина Краева, в котором тот объясняет, как в самом деле складывались события. Приезжий частный сыщик Турецкий, к которому лично он отнесся с огромным уважением, помня его прошлые заслуги перед правосудием, потребовал от него крупную взятку за то, что не станет строить свои обвинения на том, будто якобы заказчиком обоих «громких» в городе преступлений последнего времени является Корней Петрович Краев. У него, сыщика, имеются, мол, к тому веские доказательства. По этому поводу Корней Петрович, уважаемый в городе, области, федеральном округе и родном отечестве человек, для которого всю жизнь путеводной звездой была одна лишь истина, решил посоветоваться со своими бывшими коллегами, мнению которых он безусловно доверяет. И те предложили ему принять это гнусное предложение и дать наглому москвичу взятку, но… мечеными купюрами. Что и произошло. Но вот спецслужбы, как нередко бывает, оказались не на высоте. Опоздали перехватить сыщика Турецкого с мечеными купюрами, чтобы взять его «на горячем». Но, к великому изумлению всех честных людей в городе, приезжий Турецкий оказался самым обыкновенным провокатором, ибо, выманив взятку, немедленно отправился с нею на городское телевидение. Дальнейшая его цель действий была понятна. Обманным путем, с помощью городского прокурора, который, ввиду собственной близорукости, простительной, однако, в связи с его преклонным возрастом, попал, как кур в ощип, а также мерзкого типа Дмитрия Ушакова, главного редактора городских телевизионных новостей, этот Турецкий провернул гнусную, позорящую честь и достоинство уважаемого господина Краева, телепередачу. В этой связи почетный гражданин города, области и т. д. и т. п. подает в суд на Турецкого А.Б, с требованием немедленно привлечь того к уголовной ответственности сразу по двум статьям УК РФ – сто двадцать девятой и сто тридцатой, с вменением ответчику иска на сумму три миллиона рублей за клевету и оскорбление чести и достоинства гражданского лица, нанесшие личности господина Краева и его бизнесу серьезный ущерб. По поводу чего Краснопольский городской, или лучше – районный, суд тут же вынес решение о вызове ответчика для дачи показаний, а в случае его неявки, признать необходимым доставить указанного Турецкого под стражей… У-фф, – Турецкий выдохнул: – Устал формулировать.

Казаченков, смеясь, покачал головой.

– Ты серьезно ошибся, Саша. Во-первых, ущерб он оценивает не в три, а в пять миллионов рублей, ровно столько стоят его честь и достоинство. Во-вторых, о конвоирах нет пока речи. А, в третьих…

– Постой, я не все сказал. Еще важный момент. Заявление могло быть написано не самим Краевым КаПэ, а его адвокатом, господином Воропаевым, выступающим от имени и по поручению своего знаменитого клиента.

– В-третьих – снимаю. А в остальном ты прав. Закономерен и твой уточняющий вопрос: откуда мне стало известно? Отвечаю, парни, как ты их назвал, работают действительно не очень быстро, зато основательно.

– У меня был в молодости приятель, который всякий раз оправдывался следующим образом: за неимением лишнего времени приходится напиваться быстро и основательно. Выходит, можно? Или нет?

– При желании все можно, – Казаченков улыбнулся. – Но меня радует, что ты не теряешь присутствия духа.

– А почему я должен его терять?

– Потому что пришлют повестку с вызовом, а ты, как честный и ответственный человек…

– Ошибаешься, не дождутся. У меня есть дела куда важнее.

– Это какие же?

– Ну, для начала надо срочно посадить Краева, нельзя же все время только обещать ему, так ведь он и привыкнет, и перестанет бояться.

– А ты сейчас уверен в этом?

– Ну, если и ты не уверен, останусь в гордом одиночестве… Во всяком случае, спасибо тебе, Тарас, за информацию. Я-то был убежден, что так оно и должно было случиться. И этот факт уже определенно указывает на то, что мы имеем дело с опытным провокатором, беспринципным и холодным насильником и убийцей. А где у нас должен находиться преступник? Он должен сидеть в тюрьме… Ладно, твоим, естественно, ничего не известно о депутате?

– Выясним.

– Обязательно выясним. И очень скоро. Спросишь, почему? А потому, что этот их депутат наверняка, не сегодня-завтра, ринется в Генпрокуратуру с запросом: кто такой, почему, как посмел, на каких основаниях, и прочее? И Костя будет вынужден буквально по каждому идиотскому вопросу «отгавкиваться», сохраняя при этом максимально серьезную мину на лице. И, как бы, отрекаясь от собственного «сына». Но и это мы тоже «проходили», как-нибудь переживем и теперь. Мне бы вот только одну операцию провести… Небольшую. И всего одну.

– Какую?

Александр Борисович внимательно посмотрел в глаза Тарасу Григорьевичу, покивал, словно в раздумье, и наконец ответил:

– Выманить бы его за кордон.

Казаченков изумленно уставился на него:

– Зачем?!