Страшные рассказы – 2

Всё чаще инспектора градостроительных служб встречаются с вопиющими фактами халатности при возведении зданий. Так, зафиксировано уже двенадцатое нарушение при строительстве малоэтажных домов.

"Подобная преступная небрежность, – заявил инспектор Всеволод Озёрский, – гипотетически может явиться причиной случайного происшествия со смертельным исходом".

Со своей стороны…

Он щёлкнул пультом, гася экран. Его руки достали из глубокого кармана куртки нож, боевой; на лезвии запеклась кровь. Недвижимые зрачки, захваченные в круги холодных радужек, мельком глянули на оружие. Раз! – бесплотная бесцветная вспышка – и ножа нет. Хотя и куртки на нём полминуты назад не было.

Что, впрочем, неважно. Он знал, сейчас он знал, что делать. Какой там адрес упоминался в телепередаче?..

Он встал с кресла и вышел наружу, не произведя ни звука.

Покрытый пылью телевизор, который он включал и выключал только что, продолжал бесшумно стоять, зияя провалом выбитой, выколотой искусственной квадратной глазницы – вечно неработающим экраном. Да неудивительно: его соседи, если хотите знать, не решились бы однозначно утверждать, что в расположенной прямо тут, за стенкой, квартире кто-либо обитает или когда-либо жил. Хотя и сама квартира: разве она там есть? Может находиться?..

Что вы говорите? Да? точно?

Вы абсолютно уверены?

(Июнь 2016 года)

Чупа

Проходя мимо вольера с макаками, уборщик Мих с ненавистью глянул на привезённых сегодня в зоопарк обезьян.

– Тупые безмозглые твари…

– Ты что-то имеешь против?

Замдиректора зоопарка, случайно услышав Михаила, которого все здесь привыкли называть просто и сокращённо – Мих, не преминул указать младшему сотруднику его место.

– Да нет…

– Ну так ухаживай за ними, как за каждым нашим питомцем, и получишь за это свои деньги. Не менее хрустящие и настоящие, чем за любого из зверей "Зорро-парка".

""Зорро-парк", – чуть ли не с ненавистью подумал Мих. – Что за идиотское название?!"

– Да… босс.

Замдиректора Алексей Николаевич не ответил, а молча удалился куда-то по собственным делам, начисто проигнорировав "согласие по уставу" несимпатичного – да и не ему одному, – обладающего мелкими глазками, большим носом и плоскими щеками, вечно недовольно и часто ругающегося по делу и нет работника. Если б речь шла о ком-нибудь ином, Алексей Николаевич непременно отозвался, хотя бы и междометием; на Миха тратить время и даже порой терпение замдиректора не видел смысла, и похоже, причина крылась в генетике. Генетике уборщика.

Мих кинул последний, полный глубокой и безотчётной ярости взор на по-странному тихо сидящих макак.

– Не нравитесь вы мне.

Отклика он, разумеется, не дождался. Впрочем, отбросив предрассудки, нельзя было не согласиться с тем, что поведение обезьян данной породы действительно могло показаться отчасти загадочным, отчасти – просто любопытным. Минимум, второе. Злые глаза Миха "перетекли" с первой задорого купленной особи, сидевшей на бревне слева, к пятой, финальной по счёту, задумчиво примостившейся по правую руку уборщика, непосредственно у толстых прутьев вольера. Гибкие тела, небольшой размер, конечности длиннее и покрыты шерстью более тёмного цвета, чем у обычных представителей этого рода приматов…

Что это?! Мих готов был поклясться, что "предки человека" или, по крайней мере, весьма похожие на оного представители дикой (прежде – до попадания в "Зорро-парк") природы проводили его страшными, многообещающими взглядами.

"Чёртовы шимпанзе", – противореча истине и биологии, но не субъективным ощущениям, проворчал про себя Мих и направился подметать пространство у соседнего вольера, с тиграми.

А до того, пока "Великий Хозяин и Его Высокопоставленные Подчинённые" не видели, уборщик вынул из глубокого внутреннего кармана, самолично пришитого для таких вот операций, бутылку разбавленного спирта и, виртуозно отвинтив крышку, присосался к ней, словно жадный осьминог.

Ночные охранники сбежались к вольеру по тревоге одного из коллег, самого молодого и, как следствие, наиболее (увы…) инициативного. Никто не предполагал, что предстанет их глазам, когда они окажутся на месте. А оказавшись, все сочли бы за огромное благо вовек не видать открывшейся картины.

Посреди клетки с индийскими тиграми валялось… нечто. Оно состояло из ошмётков мяса и мозгов… крошева костей… луж и разбрызганных капель крови.

Молодого парня стошнило на месте. Охранник постарше и поопытнее отбежал в сторону и там выблевал свой нехитрый ужин (блинчики с кофе плюс запрещённая на территории зоопарка водка). Третий, старший по годам и посту, обездвиженно, убито молча, будто в мгновенно налетевшем ступоре, рассматривал кровавое месиво. И тигров, пожиравших останки, вылизывавших пол, очищавших морды громадными языками.

Метла, валяющаяся в центре этого омерзительного ужаса, недвусмысленно указывала на жертву невыясненных, мистических, пугающих, однако неотменяемо реальных обстоятельств.

– Бедняга Мих… – проронил старший из ночных охранников.