Страшные истории

Убил он их или даже съел, это всё для пугливых и впечатлительны. Я без труда могу обнаружить наиболее старые доски или те, где проржавевшие от сырости гвозди уже совершенно не держат основу деревяшек. Дом на окраине, с трёх сторон окружён лесом после небольшой территории сада, так что не удивительно, что здесь должен стелиться туман по ночам три сезона в году.

Где туман, там влага и сырость. Попасть во внутрь не стоило практически никаких трудов. Здесь темновато из-за забитых окон, но внутри много всяческой старинной утвари. Я-то всегда был воришкой мелким, нашёл шкатулки с драгоценностями – и наутёк, а вот, если бы удалось продать кому этот бильярдный стол или оленье чучело в стене!

Шкафы и тумбы, небось, ручной резной работы, настоящий антиквариат. Полазив по полкам, правда, обнаружились лишь различные предметы старой одежды, большинство которых изъедены молью или попросту уже даже на ощупь от здешней сырости слиплись и покрылись плесневелым грибком. Мерзость невероятная!

Да уж, каких-то дельных нарядов тут точно не сыскать, и вообще в гостиной при всём разнообразии интерьера на деле-то довольно мало интересного. Пепельницы, которые ничего не стоят, сервизы, которые едва ли из ценного хрусталя, так, стекляшки… Не разбираюсь в этом, чтобы выбрать оттуда что-нибудь.

Ну, тут есть перевёрнутые стеклянные рожки, какие-то полупрозрачные фигурки лебедей, красочные подставки и тяжеленные вазы для фруктов и сладостей, не попру же я их в ломбард, вот ещё! Надо раздобыть что-нибудь куда более востребованное и ценное.

Выцветшие, а скорее всего и изначально сделанные чёрно-белыми в виду своей старины, фотографии в истлевших резных рамках. Вот эта в металлической, мужчина лет тридцати с лысоватым лбом и бакенбардами, в военной форме с тростью или жокейским стэком, чёрт разберёт, что вот это такое. Скорее всего, и есть этот Уэмбли, когда-то бывший последним владельцем дома.

Можно смело двигаться дальше, да и, в конце концов, я могу приходить сюда день за днём выуживая предметы разной степени древности и, что куда важнее, ценности. Унося с собой или хотя бы фотографируя, чтобы предложить старьёвщику в ломбарде.

Лестница наверх почти рассыпалась, мне казалось, что половицы ступенек вот-вот рассыпятся в прах под ногами и провалюсь куда-нибудь в чулан, а то и в подвальное помещение, кишащее крысами, термитами и тараканами, или в какую-нибудь старинную котельную, вымазавшись в саже или рухнув в заплесневелую лужу от пробоины в трубах и нерабочей канализации.

Даже без всех этих кошмаром моего воображения, которые, надо признать, пугали куда больше, чем любые истории о привидениях, здесь повсюду довольно неприятно пахло. Причём эта вонь была сочетанием гнили, запаха плесени, будто бы псины, экскрементов и чего-то ещё, убивающим и удушливым букетом, способная заставить сделать отсюда ноги раньше, чем испугаешься в каком-нибудь затянутом паутиной зеркале собственного отражения, приняв его за неупокоенный мстительный дух.

Да уж, в дальнем доме на Беннетс-Лэйн атмосфера царила и вправду не из приятных. Но это ведь дело времени. Вот, взглянуть хотя бы на этот зал, где верхние петли двери уже не держат это массивное изделие столярного искусства! Когда-то она была воистину прекрасна! Охраняла покой сей библиотеки от наглых посягательств посторонних шумов и голосов.

Сколько ж книг в этих шкафах! Историки, писатели, философы! Вот за редкие антикварные экземпляры можно выручить хорошенькую сумму, только здесь почти у всего давно выцвела и попортилась бумага. Порой, нельзя даже открыть книженцию, как страницы попросту рушатся наружу, опадая к ногам, как увядшие и отжившие свой срок осенние листья.

Диккенс, Платон, Гермес Трисмегист, Агриппа, Скандинавские Мифы… Всё так небрежно уложено, без разбора, без классификации и системности, даже не по алфавиту. Художественная литература рядом с переводами античных великих трудов, а те в свою очередь рядом с томами какого-то богомерзкого оккультизма, только взгляните! «Молот Ведьм», «Тайна червя», «Обряды Кларкаш-Тона» в четырёх томах с обложками разных цветов, будто те должны символизировать, не знаю, какой-то особый ранг в духовном познании жреческого мастерства!

И в хорошем состоянии здесь только твёрдый переплёт. Остальное всё, даже если и не на латыни, а в нормальном и доступном переводе, то уже на такой, испорченной временем и старостью бумаге, что без специалистов толком всё это восстановить и просто прочесть будет непросто.

Есть даже закладки. Красный бархатный лоскуток, который пощадило неотступное время. Какие-то описания спиритических сеансов, общение с духами живыми и мёртвыми. Будто бы этот обезумевший хозяин дома желал таким странным способом разыскать свою пропавшую супругу.