Страшила

Резиденция владыки Пибадура была отделана золотом и серебром, украшена резьбой и местами даже драгоценными камнями, повыше, чтобы не дотянулись до них любители поживиться. Конические крыши башен сверкали на солнце. На шпилях развевались разноцветные знамена. Окна забраны витражами, каждый из которых мог претендовать на звание произведения искусства.

Ну ясно, подумал Браги, нигде в другом месте купающаяся в роскоши принцесса жить просто не согласится. Видал огр дворцы и побольше, и покрасивее, и побогаче. Ничего такого, что поразило бы его воображение, он здесь не встретил. Лишь убедился в том, что Ляпквист не прочь пустить пыль в глаза. Может быть, любимая дочурка вся в него.

Подъездная дорога, усаженная по обеим сторонам деревьями, упиралась в прямоугольный двор. Со двора по мраморной лестнице можно было попасть непосредственно во дворец. У входа стояли другие стражники, расфуфыренные, словно попугаи. Рядом с прохаживались герольд и мажордом, с неприязнью поглядывающие на тарарам, творившийся во дворе.

Тарарам творился в полную силу. Передвижной цирк тренировался перед выходом. Комики репетировали несмешные сценки с гэгами пятисотлетней давности вроде падения на банановой кожуре и пинков под зад. Жонглеры, факиры, акробаты крутились, вертелись, подпрыгивали, подкидывали в воздух разные предметы. Были и другие. Хромой дед с костылем, умеющий плеваться ушами. Два близнеца, говорящие исключительно задом наперед и исключительно хором. Пожиратель тараканов с коробкой, в которой содержались приготовленные к поеданию бестии. Была девочка, умеющая корчит страшные рожи. Было нечто, непонятного пола – сверху женщина, снизу мужчина… Словом, на что только не пойдет любящий родитель ради спасения своей кровиночки… Браги подумал, что по здравому разумению половину из этой артистической братии нельзя допускать к королевским покоям и на выстрел катапульты… Впрочем, мнения огра никто не спрашивал, тем более огра, прибывшего инкогнито.

Тем не менее вся эта катавасия оказалась Браги на руку. На ее фоне можно было затеряться, посвятив время до своего выхода разведке. Посмотреть, что да как.

Едва Браги дошел до каменной скамейки, на которой собирался расположиться, к нему подскочил гном с носом, похожим на сливу.

– Эй, булыга! – пропищал коротышка. – Слышишь?

– Ну? – промычал огр.

– Будешь после этих, этих и вон той братии, – сказал гном. Его палец ткнул вначале в циркачей, потом в комиков, потом в группу артистов оригинального жанра. Дед, плюющийся ушами, сидел с мрачной миной. Девочка строила рожи да такие страшные, что Браги почувствовал тошноту. Впрочем, это могло быть следствием похмелья.

– Идет, – ответил огр.

В этот момент на ступенях дворца появились два стражника, несущие под микитки какого-то типа в шляпе с пером. Тип громко вещал, что его не так поняли, совсем не так. Раскачав неудачливого комедианта, стражники швырнули его прямо на ступеньки, по которым он покатился, ругаясь.

Массовая репетиция замерла, наблюдая за тем, как непонятый острослов был свергнут с вершин артистического Олимпа. Девочка перестала корчить рожи. Браги заметил, что ее собственное личико мало отличается от того, что она мгновенье назад изображала.

Острослов в шляпе с пером вскочил на ноги, отряхнулся, оглядел своих коллег и зашагал прочь с таким видом, что пересчитывать ступеньки для него обычное дело. Впрочем, может, так оно и было.

Гном с носом, похожим на сливу, выругался. Потом высморкался. Репетиция продолжилась. Браги поглядел на скалящегося в усмешке герольда, стоящего у входа. Циркачи всем скопом ринулись внутрь. Пришла их очередь.

– Эй, булыга, а ты с чем идешь? – пискнул гном.

– Секрет. Страшная тайна.

Коротышка попытался рассмотреть лицо Браги под капюшоном и прищурил глазки.

– Ну-ну. Давай. Потом полетишь вот так же, как тот…

Огр усмехнулся, но ничего не сказал. Видя, что гигант не собирается вступать в дискуссии, гном ушел. Его работа в труппе комиков состояла в том, чтобы падать на банановой кожуре. Такой трюк, безусловно, морально и физически готовит гнома к близкому знакомству со ступенями дворца…

Браги втихаря осматривался. И ждал. Циркачи выкатились из дворца минут через пять. Их гнали древками копий стражники. Разодетые в дурацкие костюмы, артисты ругались и протестовали, пытаясь что-то доказывать рослым парням в доспехах. Их никто не слушал. Здесь уже побывало достаточно чудодеев, чтобы чьи-то таланты и тем более оправдания могли хоть кого-то заинтересовать.

Огр зевнул, решив немного покемарить. Для этой цели он прилег на каменную скамеечку. Она оказалась короткой. Пока огр ворочался, шум, издаваемый выдворенными циркачами, стих вдали. На фронт борьбы с принцессиной хандрой выступили комедианты. С собой у них был целый мешок дурно воняющих банановых шкурок.