Странствующий цирк вампиров

Полночь, кажется, является каким-то магическим часом для всех родителей. Может быть, когда-то давно кто-то слишком впечатлился «Золушкой»? Или, может, именно в полночь закрывались ворота городов в те времена, когда у городов еще были ворота? Скорее всего, эта одержимость необходимостью возвращаться домой в полночь шла из первобытных суеверий. Полночь, час ведьм, «когда кладбище открывает зев»[54] и прочее в том же духе. Как знать?

Единственное, в чем я уверен, так это в том, что именно из-за необходимости попасть домой ровно в полночь — и тот факт, что мы выехали из кинотеатра именно тогда, когда было положено, — мы попали в переделку.

Глава 38

Мы приехали на площадку «Лунного света» достаточно рано, чтобы занять подходящее место перед экраном. Хотя солнце к тому времени уже село, было еще недостаточно темно, чтобы начинать показ. Из колонки, установленной на подставке рядом с нашей машиной, раздавалась «Взрослые девочки не плачут.»[55] Дети все еще играли на качелях и горках, установленных под гигантским экраном.

У нас было достаточно времени, чтобы дойти до закусочной и купить Колы, хот-догов и попкорна с маслом. Когда мы вернулись в машину, я занял водительское место. Слим села рядом со мной, а Расти — с другой стороны. В колонке звучала песня «Ходи по-человечески».[56] Я высунулся из окна, снял металлическую коробку с доставки и втянул ее внутрь. Подняв стекло на несколько дюймов, я прицепил колонку к верхнему краю. И мы были готовы к фестивалю.

Примерно минут через десять он начался.

Первым фильмом был «Бадья крови».[57] Он рассказывал о туповатом битнике, который мечтал стать скульптором, но у него ничего не выходило. Потом он случайно убил кошку (сцена получилась даже забавной — в ужасном смысле) и, чтобы скрыть это, покрыл трупик глиной. Оп-ля! У него вышла великолепная скульптура! Все восхищались тем, какая она правдоподобная и детальная. Смекнув, что к чему, он начал убивать девушек и покрывать глиной их трупы.

Фильм нам понравился. Мы то и дело смеялись и выкрикивали «О нет!». Но было и страшновато. Пару раз Слим хватала меня за руку и сжимала ее.

После того как первый фильм закончился, мы сходили в уборную, после чего снова наведались в закусочную, где разжились коробками «Джуси Фрут», «Гуд-н-Плэнти» и «Милк Дадз».[58]

Вторым фильмом был «Землеройки-убийцы»,[59] который оказался даже страшнее «Бадьи крови». Землеройки — одни из самых свирепых созданий на земле, но они слишком маленькие, чтобы нападать на людей. Но эти землеройки были размером с собаку (вспоминая фильм сейчас, я думаю, что это и в самом деле были собаки). Они пытались добраться до группы людей, застрявших на острове, чтобы разорвать и съесть. Люди забаррикадировались в доме, но проклятые твари все равно исхитрялись проникнуть внутрь. Было довольно страшно. В итоге нескольких человек все-таки съели.

Когда позже я посмотрел «Ночь живых мертвецов»,[60] он напомнил мне «Землероек-убийц». И о том, что случилось после того, как мы уехали с площадки кинотеатра, — тоже. Мне приходилось еще миллион раз вспоминать о той ночи, потому что главный актер из «Землероек-убийц» оказался потом Фестусом в «Пороховом дыме».[61] После того, как Честера заменил Фестус, я не мог смотреть сериал без того, чтобы не вспомнить о «Землеройках-убийцах», и о том, что случилось с нами по дороге домой после того сеанса.

Фильм закончился примерно в одиннадцать тридцать. Когда начался перерыв и вокруг ларька с закусками зажглись огни, то там, то здесь начали включаться фары автомобилей — видимо, не нам одним надо было отправляться домой.

Так как я сидел на водительском сиденье, я предложил Слим:

— Хочешь, я поведу?

Предполагалось, что она должна быть за рулем весь тот вечер. Вообще, она всегда сама вела машину, когда мы отправлялись в кино под открытым небом. Но я подумал, что будет проще, если все останутся на своих местах.

Слим какое-то время молчала.

— Но ведь мы всем сказали, что я буду вести.

— Да, точно. Ладно, тогда лучше тебе и вести.

— Наверное.

Высунувшись из окна, я повесил колонку на место, потом открыл дверцу — и только тогда понял свою оплошность.

Если я выйду, чтобы Слим могла сесть за руль, она сдвинется со своего места влево, а мне придется всю дорогу до дома сидеть рядом с Расти.

Мне хотелось сидеть рядом со Слим.

— В чем дело? — спросила она.

Я не мог ей ответить. Мы были приятелями, товарищами, лучшими друзьями. Если бы она поняла, как мне нужно оказаться рядом с ней, она догадалась бы, что я чувствовал на самом деле. Это могло ее напугать.

— Ни в чем, — ответил я. — Все в порядке.

— Точно? Если тебе и правда хочется вести.

— Не, все в порядке, — я выбрался из машины и захлопнул дверцу. Чувствуя себя последним идиотом, я обошел автомобиль. К тому времени, как я оказался у пассажирской дверцы, Слим и Расти успели подвинуться.

Я сел рядом с Расти и захлопнул дверцу.