Странствующий Морф

Тем не менее, он держал ухо востро и острый глаз, чтобы заметить движение. Он помогал как мог, хотя он не думал, что его сестре требуется его помощь. Время от времени, его рука касалась того места, где в кармане лежали Эльфийские камни, находя утешение в их наличии. Он думал о том, сколько его сестра, он и Рыцарь Слова, Анжела Перес, прошли, чтобы извлечь их из ледяных пещер Сирринг Райз. Он думал о трудностях, которые они испытали во время своих поисков этих камней, и о жизнях, принесенных в жертву. Прошел едва ли месяц, но казалось, что гораздо больше.

Казалось, будто все случилось в прошлой жизни.

Он покачал головой. То, что началось как усилия группы, закончилось ответственностью, исполнить которую надлежало исключительно ему. Он понимал и принимал эту обязанность, но в то же время, ему хотелось, чтобы этого не было. Он хотел, чтобы все вернулось обратно на круги своя, но он бы стал Избранным в другой год и границы его жизни определялись не более, чем обязанностью заботиться об Эллкрис и ее садах.

Но он понимал истину вещей. Как бы это ни повернулось, уже ничего не будет по–прежнему.

Их продвижение по лесам Цинтры было медленным и осторожным, и к тому времени, когда показались первые дома города, небо на востоке начало светлеть. Тогда они двинулись побыстрее, выйдя из леса на небольшие тропинки, которые огибали строения и окраины Арборлона. Несколько удаленных фигур мелькнуло в предрассветной мгле. Но в большинстве своем эльфы еще спали, не готовые встречать новый день. Кирисин знал, что они уже миновали сторожевые линии, поэтому те, с кем они сейчас сталкивались, были обычные граждане, идущие на работу, а не эльфийские Охотники или Стража. Опасность состояла, в основном, в том, чтобы столкнуться лицом к лицу с кем–нибудь, кто сможет их опознать.

Им удалось этого избежать, и еще через тридцать минут они добрались до коттеджа Трэйджена. Без колебаний Симралин провела их на крыльцо под навес. Она тихонько постучала и, не услышав ответа, достала ключ из–под балки и отперла дверь.

Оказавшись внутри, она закрыла и заперла дверь за собой, а затем быстро пробежалась по комнатам, убедившись, что они одни.

— Должно быть, он на дежурстве, — сказала она Кирисину, вернувшись. — Пока мы останемся здесь. Не думаю, что нам стоит рисковать ходить при дневном свете. Нам нужно подождать до темноты.

— Подождать? — в недоумении спросил он.

Она взяла его за плечи и приблизила свое лицо.

— Подумай вот о чем. Демоны не нападают, даже не на позициях для атаки. Они не решаются, ждут. Тебя, я полагаю. Они хотят, чтобы ты использовал Путеводную звезду. Они думают, что Калф приведет тебя к ним. Они будут ждать столько, сколько потребуется до того, как он скажет им атаковать. Но если Ариссен Беллоруус получит нас в свои руки, то он может решить, чтобы мы исчезли так, что никто и не узнает. Он достаточно разозлен, чтобы так поступить. Тогда у тебя никогда не будет возможности использовать Путеводную звезду, а демоны нападут в любом случае, и все, что мы делали, превратится в ничто.

Кирисин нахмурился:

— Наверное, ты права. А что будет, когда стемнеет?

— Мы дойдем до Высшего Совета и потребуем, чтобы нас выслушали. Мы должны убедиться, что они знают, что происходит, и предпринимают шаги, чтобы подготовиться к этому. Если же нет, мы расскажем их о природе их врагов. Если мы сможем добраться до палаты Совета незамеченными, то, по крайней мере, у нас будет небольшой шанс получить аудиенцию до того, как Король сможет нас остановить.

— Ты действительно думаешь, что достаточно убедить их разрешить мне использовать Путеводную звезду?

Она посмотрела на него:

— Ну, тебе лучше на это надеяться, потому что это наш единственный шанс. Если мы не сможем их убедить, что мы говорим правду, и что любое препятствие нашим действиям означает конец эльфов, то мы пропали.

Они в глубоком молчании посмотрели друг на друга на фоне сереющего рассвета.

— Может, мне лучше попрактиковаться на том, что я собираюсь сказать, — наконец произнес Кирисин.

Его сестра нахмурила брови:

— Наверное, сначала тебе лучше пойти поспать.

Он начала было протестовать, но она подтолкнула его в сторону спальни.

— Ложись на кровать Трэйджена. Я разбужу тебя через шесть часов. Давай, не спорь. Я покараулю.

— Тот, кто выберет тебя в спутники жизни, заслужит то, что получит, — отозвался мальчик, прежде чем упасть поперек кровати.

Он мгновенно заснул.

* * *

Когда он проснулся, было еще светло. Но выглянув в окно, он увидел, как тени удлиняются, а свет затухает. Его пошатывало, а глаза слипались, и он не хотел ничего больше, чем снова лечь спать. Но он сопротивлялся этому позыву, понимая, что сон в данный момент был бегством от реальности. Ему нужно прояснить свою голову и подготовиться к встрече с Высшим Советом. Он вышел в другую комнату и увидел Симралин, спящую в одном из кресел. Он на мгновение взглянул на нее, и она открыла глаза.

— Почему ты так шумишь? — спросила она его.