Странствующий Морф

С течение времени день улучшился, поскольку солнце засияло ярче, дымка рассеялась, а небо прояснилось. Логан Том далеко продвинулся по шоссе на юг через предгорья, склоны, по которым ему пришлось подниматься, не были достаточно крутыми, чтобы он мог свалиться. Он знал, что еще не оправился от последствий своего сражения с Крилкой Коосом; он чувствовал боль в мышцах и скованность суставов. Но то, что сделал Ястреб, чтобы вывести его из комы, также и вылечило самые тяжелые его травмы. Ходьба помогала ему восстановиться, а кровь и адреналин, который она переносила, действовали как общеукрепляющее.

Он зорко следил за любым признаком опасности, но ничего не видел. Время от времени над головой пролетала птица, иногда не одна, а однажды он увидел что–то, похожее на лисицу. Он не был уверен; он был слишком далеко от нее, чтобы точно сказать это. Он проходил мимо брошенных и проржавевших машин и груд мусора. Он миновал поломанные деревья и сучья, куски проволочной ограды, старые шины и колесные оси, всего, что напоминало о прошлом, всего, ставшего бесполезным. Даже спустя столько лет, ему стало грустно.

Обуреваемый печалью, он задумался над тем, что он знал о том, куда все идет.

Разрушение мира было неминуемым, его конец предрешен. Все ужасные вещи, которые произошли раньше, были всего лишь прелюдией к этому окончанию, этому концу игры.

Когда это произойдет, все изменится. Каким будет мир тогда? Какой вид он примет после всего? Будут ли люди и существа, которых Ястреб приведет в безопасное место, всем, кто уцелеет? Сколько времени пройдет до того, как они смогут вновь появиться из своего убежища?

Так много вопросов, а ответов нет. Интересно, а Госпожа знала, как все обернется.

Он подумал, что может она знала лучше, чем он, но, возможно, не так хорошо, как он представлял.

Внезапно он спросил себя, а будет ли он жив, чтобы увидеть все это, или ему суждено пройти дорогой других Рыцарей Слова. Что бы ни случилось, ему был обещан шанс поквитаться с тем стариком, тем демоном, который уничтожил его семью. Если ему это дадут, этого будет достаточно. Он всегда знал, что этого будет достаточно.

Приближался полдень. Он находился на спутнике шоссе, объездной дороге, менее загроможденной. По обеим сторонам стали появляться здания, кварталы жилых массивов и бизнес–центров, некоторые разрушенные, некоторые закрытые и обнесенные оградой, но все заброшенные. Он продолжал искать кого–то, кто мог стать его проводником, продолжал искать Трима, но никого не было. Он полагал, что какой бы дорогой он ни шел, какой бы путь он ни выбрал, его найдут. Тем не менее, он спрашивал себя, сколько ему придется пройти прежде, чем это произойдет. Он считал, что ему не стоит беспокоиться, но ему не нравилась неопределенность путешествия к неизвестному пункту назначения.

К городу эльфов.

Эльфов, снова подумал он, до сих пор изумленный этой идеей.

Он покачал головой. Как они выглядят? Он вспомнил волшебных существ из своего детства, из рассказов, прочитанных ему матерью. Но не мог представить их. Они были маленькими, не так ли? Крошечными и любящими поспорить? Но также и волшебными? Он думал о них, пытаясь вспомнить что–нибудь еще, но не мог. Это будет сюрпризом.

Как почти все в его жизни.

Сразу после полудня, он прошел по мосту через реку Колумбию и попал в Орегон.

Здесь его ждало больше холмов, а вдали на востоке над всем возвышалась огромная вершина. Он продолжал идти, разглядывая новые кварталы домов, разделенные широкими участками травы и превратившимися в пыль полями. Местность вокруг простиралась как затихшая жизнь.

Тень пролетела над ним, заставив его вздрогнуть. Он посмотрел вверх как раз вовремя, чтобы увидеть филина, пикирующего вниз из солнечного света к стоящим впереди деревьям. Он смотрел, удивленный. Что филин делал при дневном свете? Что вообще филин тут делал? Он не видел ни одного уже несколько лет. Он считал, что они все вымерли.

Он прошел немного дальше, а потом свернул в сторону, чтобы присесть и подкрепиться перед тем, как продолжить. Сейчас вокруг него стояли дома, обветренные и осыпающиеся, но без каких–либо признаков жизни. Воздух был тяжелым и неподвижным, наполненный запахом нефти и гниения, который перекрывал все остальное. Он старался не обращать на это внимание, пока ел, но это было невозможно.

Он управился почти с половиной обеда, когда услышал звук позади себя, и обернувшись, обнаружил девочку, стоявшую в десяти футах от него. Ей было лет пятнадцать, оборванная и грязная, худая чуть ли не до истощения, каштановые волосы были сальными и непричесанными. Она носила старое пальто, одетое поверх платья. И то, и другое были неопределенного цвета, остатки каких–то лучших времен и мест, отбросы лучшего мира.

— Не поделитесь кусочком, мистер? — спросила она его. Она не смотрела на него, когда говорила, ее глаза были опущены вниз, как будто она не ждала, что он ответит. — Я ужасно голодная.