Странствующий

На рассвете Старец отдает нам свое последнее святое о Бозе целование. Благословляет, начертав над нашими склоненными главами на воздухе огненный крест. Возносит последнюю молитву и возлегает на цветочный одр. Верными стражами окружают звери отходящего в вечность. Они скулят, лижут его руки и стопы. Мы читаем отходные молитвы и псалмы. Склоняемся к светлому лицу Старца ¾ он уже отошел, мирно и тихо. Улыбка блаженства застыла на его устах.

Переносим почти невесомое тело Старца в яму, выкопанную когтями льва и леопарда. Над нами кружат белые голуби. Все вместе ¾ люди и животные ¾ засыпаем тело пуховым прахом и обкладываем камнями. У подножия водружаем кипарисовый крест. Звери ложатся вокруг холмика и замирают бдительными стражниками.

Стоим  и полушепотом рассуждаем, не остаться ли нам здесь. И в ту минуту, как склоняемся к этому решению, вокруг начинает что-то происходить. Мы оглядываемся и замираем. Райский сад тает на глазах. Через мгновение остаются только могильный холмик с крестом, да камни и небо окружают нас Мы  пребываем в оцепенении. Тогда лев с леопардом поднимаются со своих мест и медленно с угрожающим рычанием приближаются к нам. Мы со вздохом покидаем это место, тайную обитель земных подвигов Старца.

¾ Объясни, мой наставник, как же это происходит? У меня такое чувство, будто я сам участвую в событиях.

¾ Вспомни, как ты жадно читал жития Святых, каким ты был «алчущим правды». Потом время укрепляющей благодати ушло. И ты, как большинство новообращенных, вместо усиления подвига охладел, вернулся к суетной мирской жизни. Но все сделанное тобою для Царствия Небесного, для спасения души осталось в сердце. Как семена в земле. Да, да, оттуда, из сердца, все исходит сейчас по твоему произволению. Мне лишь остается немного тебе помогать.

¾ Но тебе зачем это нужно-то?

¾ Просто я тебя люблю.

¾ Признаться, очень приятно узнать, что тебя кто-то любит.

¾ Поверь, гораздо приятней любить самому.

  В гостях  у первой любви

Наконец, мы с Валерием присаживаемся на склоне холма. Перед нами течет река, переливается золотистыми блестками. В этот час то ли с небес, то ли изнутри тебя самого ¾ сходит покой. Он укутывает реку, берега, стекающие к воде зелеными волнами, все вокруг. Тихий безмятежный покой примиряет прохладу низины и теплую высоту, струится вокруг, проникает внутрь. Покой, покой… Мой странный сосед перебирает шерстяные четки и улыбается уголками губ.

На меня же накатывают воспоминания…

Сейчас я молод и полон светлых надежд. Закончен учебный год, сдана  напряженная сессия. Мне пришлось упорно взбираться на крутую гору. Замер, присел и погрузился в отдых. Впереди ждет что-то невообразимо радостное. Сейчас мне все по плечу, на душе легко, как бывает только в наивной юности. Я переживаю миг счастья глубоко и полно.

В этот час вечерней тишины и теплого покоя — все хорошо. Каждый цветок произрастает будто из моего сердца. Густой воздух прозрачен. Звуки мелодичны и плавны, они отзываются в каждой клетке моего естества. На скамейках сидят уютные бабушки, ласковые мамаши. Уставшие дети играют в траве. Сидевшая в одиночестве  девчушка принимает из рук подбежавшего мальчика букет цветов. Наверное, первый в жизни. И сначала ее курносая мордашка, а потом и взволнованное лицо мальчика ¾ вспыхивают неподдельным румянцем внезапного счастья! Впрочем, оставим их… Парочки и одиночки ¾ молча сидят на траве, на скамейках дивного холма. Никому не приходит в голову шуметь и нарушать эту хрупкую гармонию.

Луч небесного света из блаженных обителей Божиих сошел на суетную землю. Нет, это не земное. Такой блаженный покой земле не свойствен. В этот миг, когда люди устали, когда они тихи и смиренны, когда готовы помолчать, соединяется с землей Небесная мирность.