Странствующий

3/4 Да мы сюда будем ездить каждый день! 3/4 заявляет Маша, подпрыгивая от восторга. 3/4 Я здесь дом куплю и поселюсь навечно.

3/4 А меня к себе возьмешь? 3/4 спрашивает японка.

3/4 Ты же слышала, Тихон сказал, что мы сестрички.

  Пересечение границы

После небесных купаний наши попутчики в благодарность поселяют нас в гостинице. Притом, не в обычном номере, а в коттедже на берегу реки, расположенном хотя и в черте города, но в относительной тишине. Одно тяготит 3/4 не дают нам покоя. По очереди они забрасывают нас множеством вопросов. Ни днем ни ночью не оставляют нас наедине. Появляются новые люди, приглашенные хозяевами. Иногда их в гостиную набивается столько, что они галдят и спорят, забывая о нас.

Тогда мы с Валерием выходим наружу и с Богородичной молитвой обходим коттедж вокруг. Обычно, возвратившись, мы застаем внутри усталую задумчивую тишину. Но все земное когда-нибудь кончается, как сказал царь Соломон. Кончилось и это. Наконец, удается уговорить Машу отпустить нас с Валерием восвояси. Дороги странствий зовут нас! Впрочем, мы уже вовсю по ним идем, правда, пока еще по асфальту огромного города.

Итак, мы с Валерием приближаемся к мистическому рубежу. В зримой области ощущений это всего-то кольцевая автодорога. Но сколько раз, пересекая ее, на въезде в город со мной и спутниками моими назойливо происходили неприятности. Например, если мы возвращались из паломничества, то портилось настроение, начинались ссоры, наваливалась беспричинная тоска.

Если кто-то ездил в монастырь бросать пить или курить, то после пересечения этой границы с них как бы срывался покров Божий. Желание снова выпить и закурить достигало такого горения, что терпеть не было сил. И тогда неделю не пивший и не куривший, уверенный, что покончил с пагубной привычкой навсегда, вдруг хватался за любую возможность побыстрей угасить вспыхнувшее пламя страсти и уже к ночи, снова пьяный и обкурившийся, ругал себя последними словами, обзывая себя иудой поганым. И все соглашались: это некая граница утонченного зла.

И тут должно быть, чтобы импульс моего исхода достиг пика, чтобы и мысли вернуться не приходило, выходит из  джипа и замирает в трех метрах от меня давний недруг.

Он прожигает меня взглядом, в котором читается испепеляющая ненависть, желание медленно смачно уничтожить, порвать на мелкие части, растоптать, соскоблить и сжечь, а пепел закопать. Пока я пытаюсь вспомнить его имя, молитва по частоте и силе уподобляется канонаде залпового огня, как при великом сражении. Одна половина моя съеживается от животного страха, другая 3/4 отчаянно тащит первую прочь от опасности.

Наш поединок выходит на финишную прямую, в конце которой меня ожидает далеко не триумф… На память приходят кадры из фильма о животных, в которых  змея гипнотизирует лягушку. Змея замерла и глядит на лягушку. А та извивается, трясется,  верещит, но… ползет. Медленно и неотвратимо ползет, выпучив красные безумные глаза, прямиком в открытую змеиную пасть. В тот миг, когда я уже готов, подобно лягушке идти на плаху, происходит невероятное.

Как бы разом потеряв ко мне всякий интерес, палач «забывает» обо мне, опускает глаза, рассеянно хлопает себя по карманам, достает ключи и запирает машину. Затем вразвалочку, едва не двинув меня плечом, направляется в сторону торгового центра, что мигает неоновой вывеской.

3/4 Он что, испугался или передумал? 3/4 спрашиваю облегченно.

3/4 Просто я отогнал нечистого духа, который искушал этого человека сделать тебе зло, 3/4 поясняет Хранитель.

3/4 Как отогнал?

3/4 Взмахнул мечом и запретил именем Спасителя.

Вспоминаю икону Ангела-хранителя: на ней изображен златокудрый юноша с крестом в одной и 3/4 действительно 3/4 огненным мечом в другой руке.

3/4 И часто ты это делаешь?

3/4 Всегда, если ты просишь.

Сейчас нам предстоит пересечь границу города, пройдя сквозь трубу. Воспоминаю людей, побывавших в состоянии клинической смерти, из сочинений Раймонда Моуди. Они рассказывали, как душа, отделившись от тела, влетает в таинственный туннель, трубу, как хотите, несется, пока не попадает туда, где… все другое. Пусть эти картинки останутся на совести ученого, написавшего эту книгу. Но, конечно, есть какой-то переход от нашей усеченной вселенной к тому миру, где нет границ пространства и времени, где все невообразимо богаче и величественней.

Нет, с нами не происходит ничего необычного. Идем сквозь застекленный переход над автодорогой, вдыхая застоявшиеся запахи. Должно быть, ночью в этой безлюдной трубе жутковато, встречаются грабители, насильники, просто пьяные хулиганы. Как водится, до милиции в таких безлюдных местах не докричишься. И, наверное, злоумышленникам здесь просторно и безнаказанно. Однако сейчас светло, на остановке автобуса стоят люди, поэтому без приключений переходим сквозь трубу на противоположную сторону автодороги. И все-таки здесь уже другая картина.

Проходим быстрым шагом с километр, преодолевая грязный перелесок с больными  деревьями. С каждым шагом становится легче.