Странствия убийцы [издание 2010 г.]

Я тихо постучался и подождал. Но мне пришлось постучать еще раз, погромче, прежде чем я услышал сонный ответ. Через некоторое время менестрель подошла к двери, выглянула в щелку и сделала мне знак войти. На ней были только гамаши и слишком широкая туника. Ее кудрявые темные волосы были совсем растрепаны. Она тяжело опустилась на край постели, сонно моргая, а я закрыл и запер за собой дверь.

— О, ты принял ванну, — приветствовала она меня и снова зевнула.

— Это так заметно? — раздраженно поинтересовался я.

Она согласно кивнула.

— Один раз я уже просыпалась и подумала, что ты просто бросил меня, но не беспокоилась. Я знала, что ты все равно не найдешь их без меня. — Она протерла глаза и оценивающе посмотрела на меня: — Что случилось с твоей бородой?

— Я пытался подстричь ее. Без особого успеха.

Она опять кивнула.

— Но это была хорошая мысль, — успокаивающе сказала она. — Может быть, после стрижки ты будешь не так дико выглядеть. Кроме того, это сделает тебя менее узнаваемым для Криса, Тассин или кого-нибудь еще из нашего каравана. Ну-ка, я тебе помогу. Иди сядь на этот стул. О, и открой ставни, впустим сюда немного света.

Я без особого энтузиазма выполнил ее указания. Она встала и снова протерла глаза. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы умыться, привести в порядок волосы и закрепить их сзади несколькими маленькими гребешками. Она подпоясала тунику, надела и зашнуровала сапоги. За удивительно короткое время она совершенно преобразилась. Потом Старлинг подошла ко мне, взяла за подбородок и без всякого стеснения стала поворачивать мое лицо, чтобы лучше разглядеть его. Я не мог относиться к этому спокойно.

— Ты всегда так легко краснеешь? — спросила она, смеясь. — С баккскими мужчинами это редко бывает. У твоей мамы, наверное, была светлая кожа.

Я не смог ничего придумать в ответ на это и сидел молча, пока Старлинг копалась в своем свертке. Вернулась она с парой маленьких ножниц. Она работала быстро и ловко.

— Мне приходилось подстригать брата, — сказала она, не прекращая работы. — И бороду отца, после того как мама умерла. У тебя красивый подбородок под всей этой щетиной. Что ты с ней делал? Просто позволял расти, как ей захочется?

— Вроде того, — нервно пробормотал я.

Ножницы сверкали прямо под моим носом. Она замолчала и быстро отряхнула меня. Порядочное количество вьющихся черных волос упало на пол.

— Я не хочу, чтобы был виден шрам, — предупредил я ее.

— Не будет, — спокойно ответила она, — зато будет рот, а не просто страшная дырка в усах. Подними голову. Вот так. У тебя есть бритва?

— Только нож, — признался я.

— Ну что ж, сойдет, — сказала она.

Потом подошла к двери, распахнула ее и использовала всю силу тренированных легких менестреля, чтобы потребовать горячей воды. И чая. И хлеба, и несколько ломтей бекона. Вернувшись в комнату, Старлинг склонила голову набок и критически посмотрела на меня.

— Давай и волосы подстрижем, — предложила она. — Распусти их.

По ее мнению, я двигался слишком медленно. Она зашла мне за спину, сняла мой платок и распустила кожаный ремешок. Волосы упали мне на плечи. Она взяла гребенку и грубо зачесала их вперед.

— Посмотрим, — пробормотала она, когда я заскрипел зубами под ее неумолимой гребенкой.

— Что ты хочешь сделать? — спросил я ее, но клочья волос уже падали на пол.

Что бы она ни решила, это быстро воплощалось в жизнь. Она сделала мне челку, доходящую до бровей, а остальное обрезала на уровне подбородка.

— Теперь, — сказала она мне, — ты больше напоминаешь торговца из Фарроу. Ты по-прежнему баккской породы, но прическа и костюм — как у жителя Фарроу. И пока ты не заговоришь, люди не догадаются, откуда ты. — Она подумала немного и снова начала обрабатывать волосы у меня надо лбом. Через мгновение она протянула мне зеркало. — Теперь седина будет почти незаметной.

Так и вышло. Она срезала почти всю белую прядь и прикрыла выстриженное место черными волосами. Борода теперь обрамляла мое лицо. Я против воли одобрительно кивнул. Раздался стук в дверь.

— Оставь у порога! — крикнула Старлинг.

Подождав несколько мгновений, она открыла дверь и принесла завтрак и горячую воду. Она вымылась, потом предложила мне как следует наточить нож, пока она ест. Я подчинился, размышляя, льстит мне ее внимание или раздражает. Она начинала напоминать мне Пейшенс. Старлинг еще дожевывала, когда подошла и взяла у меня нож. Она проглотила кусок, потом заговорила:

— Я собираюсь придать твоей бороде форму. Но в дальнейшем тебе придется бриться самому, я не собираюсь делать это каждый день. А теперь смочи как следует лицо.

Я значительно больше нервничал, когда она принялась размахивать ножом около моего горла. Но после того как она закончила и я взял зеркало, произведенные ею изменения потрясли меня. Она подровняла бороду, которая теперь аккуратно прикрывала мой подбородок и щеки. Челка надо лбом сделала мои глаза более глубокими. Шрам на щеке был все еще виден, но стал менее заметен, потому что следовал линии усов. Я легко провел рукой по бороде, довольный тем, как она уменьшилась.

— Ну и перемены! — сказал я ей.