Странствия убийцы

Тем не менее эти бессонные часы и то время, когда я следовал за Ночным Волком, мучаясь головной болью, не были потрачены зря – я взращивал свою ненависть к Регалу и его кругу. Я оттачивал ее, доходя до исступления. Мало того что он отнял у меня жизнь и возлюбленную, мало того что я должен избегать друзей и мест, где меня любят, мало тех шрамов, которые украшают меня, и периодических судорог. Нет. Он превратил меня в дрожащего, испуганного кролика. У меня не хватало мужества даже вспоминать о том, что он сделал со мной. Однако я знал, что в один прекрасный день все это всплывет в моей памяти и лишит меня мужества. Воспоминания, которые я мог отогнать днем, обрывками звуков, цвета и ощущений мучили меня ночью. Моя щека на холодном камне, липкая от крови, вспышка света, следовавшая за ударом в висок, утробные звуки, которые издавали люди Регала, – уханье и хрюканье, – когда наблюдали за тем, как меня избивают. Эти воспоминания ржавым лезвием врезались в мои попытки уснуть. Дрожащий, со слипающимися глазами, я лежал без сна подле волка и думал о Регале. Когда-то у меня была любовь, и я верил, что она поможет мне пройти через любые испытания. Но Регал отнял ее у меня. Теперь я копил в себе ненависть, которая могла бы быть столь же сильной.

По пути мы охотились. Мое решение никогда не есть сырого мяса оказалось невыполнимым. Мне удавалось разжечь огонь только в одну ночь из трех, да и то если я находил укрытие, где костер не мог привлечь ничьего внимания. Во всяком случае, я не позволял себе опускаться до того, чтобы превращаться в нечто худшее, чем просто животное. Я содержал себя в чистоте и следил за одеждой – настолько, насколько это позволяла наша суровая жизнь.

План путешествия был крайне простым. Мы пойдем вглубь страны, пока не доберемся до Оленьей реки. Речная дорога идет параллельно ей до озера Тур. По этой дороге всегда ходит множество путников. Может быть, волку и трудно будет оставаться незаметным, но зато это самый быстрый путь. От озера Тур и города Турлейк на его берегу рукой подать до Тредфорда на Винной реке. А в Тредфорде я убью Регала.

Это вкратце. Я отказывался думать о том, как я выполню хоть какую-нибудь часть этого плана. Я отказывался беспокоиться о том, чего не знаю. Я просто буду двигаться вперед, день за днем, пока не достигну цели. Этому я научился, пока был волком.

Я хорошо узнал побережье в то лето, когда работал веслом на военном корабле Верити «Руриск», но не был знаком с внутренними землями герцогства Бакк. Правда, однажды я проезжал по ним, когда направлялся в горы на церемонию обручения Кетриккен. Тогда я был в составе свадебного каравана, у меня была хорошая лошадь и вдоволь еды. Но теперь я передвигался один и пешком, так что у меня не было времени любоваться пейзажем. Мы пересекли какую-то дикую местность, большая часть которой некогда была летним пастбищем для овец, коз и крупного скота. Время от времени мы встречали луга, заросшие по грудь некошеной травой, и обнаруживали пастушьи хижины, пустовавшие с осени. Стада, которые мы видели, были очень маленькими – ничего общего с тем, что я помнил по прошлым годам. Свинарей и гусятниц тоже было меньше по сравнению со временем моего первого путешествия по этим землям. Приближаясь к Оленьей реке, мы видели засеянные поля – они также были совсем небольшими, и много хорошей земли осталось не распахано и заросло дикими травами.

Я не мог понять, в чем тут дело. Я видел, как это происходило вдоль побережья, там, где стада и поля постоянно уничтожали пираты красных кораблей. В последние годы то, что не сжигали они, отбиралось в качестве уплаты налогов на постройку военных кораблей и содержание солдат, которые все равно никого не могли защитить. Я полагал, что вверх по реке, за пределами досягаемости пиратов, Бакк будет выглядеть гораздо лучше. Действительность ошеломила меня.

Вскоре мы добрались до дороги, идущей вдоль Оленьей реки. Движение и по дороге, и по реке было гораздо менее оживленным, чем я помнил. Люди, которых мы встречали по пути, были грубыми и недружелюбными, даже когда Ночного Волка не было видно. Однажды я подошел к ферме, чтобы попросить немного свежей воды из колодца. Мне разрешили взять воды, но никто не отозвал рычащих собак, пока я это делал, и, когда мой мех был наполнен, фермерша велела мне убираться подобру-поздорову. По-видимому, во всем Бакке теперь настороженно относились к странникам.