Странствие. Книга I

Он посмотрел через улицу. По широкой дороге взад-вперед ходили люди. Все проблемы Тита их не касались. Он всматривался в их беззаботные лица и не мог понять, как они ничего не понимают — живут своей жизнью и не догадываются, что вокруг них кромешный мрак.

Внезапно сквозь толпу он заметил знакомые глаза. Это был тот самый мальчик, которого он видел у дома Натана в день, когда он отвел старика в тюрьму. Лотар смотрел на него с презрением, но поняв, что его узнали, тут же исчез в толпе. Тит хотел остановить его, но потеряв из виду, просто пошел по улице сквозь толпу в том направлении, куда убежал Лотар.

— Что это с ним? — спросил Хадегис.

— Он разбит, не видишь? — ответил Варий.

* * *

Еще мало времени прошло после последнего сражения. Всего неделю с лишним назад в Эзилате воцарилась обычная жизнь, но повседневные дела, сумятица, бытовые нужды уже победили тревогу. Война покинула Великий город и распространилась на далекие земли вдоль границ Эзила. Следы недавней битвы были тщательно затерты: убрали следы пожаров от сожженных домов, в воздухе не осталось запаха гари, а с лиц людей исчезли растерянность, страх и отчаяние.

Простолюдин и алинов, то есть большинство жителей города, мало пугали расправы над аристократами и богачами. Это скорее радовало их. Они считали, что этот путь был необходимостью для очищения страны. Мало кто из них задумывался, кого именно отправляли на плаху или на рабский труд, и почти никто из них не интересовался, затронуло ли возмездие настоящих преступников. Глашатаи круглыми сутками стояли на площадях, объявляли очередные обвинения, перечисляли имущество, которое конфисковывалось в пользу города, вызывая восторг у толпы. Она бездумно принимала все за правду, не догадываясь, что истинное зло кормило их на «убой».

На базарной площади, где Натан провел уже сутки, закованный в колодках, люди занимались своими делами. Помост с колодками стоял по центру. Там томилось еще несколько человек — таких же, как и Натан, приговоренных к позорному наказанию. По периметру площади располагались небольшие палатки купцов и лавочников, которые выбирались туда, чтобы распродать товары. Под вечер гул от базара поутих, люди расходились, ведь погода разгулялась не на шутку. Ветер поднимал в воздух все, что плохо лежало, бил ставнями, срывал флаги, в общем буянил.

Сначала Натан молча переносил свои страдания, которые ему приносило его скованное кандалами тело. В нем постепенно закипала яростная обида и презрение. Он чувствовал унижение и глубокое разочарование в окружавших его столько лет людях. Он столько лет отдал этому городу, этой стране, после чего его заковали в кандалы, а люди кричали ему: «Позор!». Каким он был глупцом, что не покинул это место. Тогда бы ему не пришлось терпеть эту несправедливость.

В это время Лотар, после долгого скитания по городу в поисках еды, вернулся на площадь. Он еще чувствовал беспокойство после встречи с Титом, но надеялся, что тот потерял его из вида. Несмотря на то, что старик был очень груб с Лотаром, он все же был полон решимости помочь ему. Главную роль здесь играл корыстный интерес — Лотар не терял надежды вернуться на корабль, и присутствие портного служило бы серьезным оправданием его ухода с «Рихе». Осталось решить главный вопрос: как избавить старика от кандалов и убедить его идти с ним на север, где находился следующий порт прибытия «Риха».

К вечеру Натана стало трясти, его тело будто распирала боль изнутри. Он уже хотел кричать и требовать, чтобы его выпустили, но он с трудом старался сдерживать себя. Он понимал, что стоит ему закричать, как его надзиратели изобьют его. Да и еще этим он привлечет лишнее внимание толпы, которая тут же соберется вновь. Лотар видел, как глаза старика налились кровью, то ли от злобы, то ли от слез. Натан дергал руками взад-вперед, пытаясь хоть как-то ослабить давление оков, но это не помогало, лишь наносило еще больше увечий. Больно было смотреть на это.

Наступил вечер. Город готовился ко сну. Стояла тишина, лишь колокол на головной башне оповещал жителей об окончании дня. Надвигалась ночь, темная, ветреная. Не было ни холодно, ни жарко. Стражники разжигали факелы по всему городу. Языки пламени раздувались под напором сильного ветра, но упорно горели, и теплый свет пламени разлился по улицам города. В оконных проемах тоже поселились желтые огоньки, которые своими лучами освещали улицы. Лотар наблюдал. Огоньки там, огоньки тут. Должно быть это может помочь ему, но было очень страшно. Но все равно он, собравшись с духом, решил сделать что-то, что было более опасным и недопустимым по сравнению с оставлением без разрешения корабля. Последствия этого поступка были непредсказуемы, если он попадется в руки стражников.

Лотар исчез с площади, а через какое-то время вернулся назад и, озираясь по сторонам, пробрался в узкий проход между двумя высокими домами, где было темно.