Странствие. Книга I

Так что вечером на мосту становилось довольно людно — народ пешком, на ослах, лошадях и повозках валил в обе стороны. Стоит замешкаться, как тут же услышишь: «С дороги, слепец!» или «Ты самоубийца что ли, дурень! Задавлю ведь!» Натан умело и без лишней суеты преодолевал этот поток, но сейчас была ночь — мост был совершенно пуст.

Он обошел привычную ограду в виде соединенных между собой колонн, между которыми росли кустарники в человеческий рост, служившие еще одной оградой — эх, сколько бедолаг спьяну на его памяти запутывались в них. Натан сразу вспомнил, что и сам один раз, перебрав от души, шатаясь, побрел, минуя калитку в садик, лишь бы сократить свой путь, и все кричал: «Аврелия, Аврелия! Прости меня, я должен был отправиться на Север!» И ведь действительно в тот раз наутро его нашли у ворот города — его намерения, подавляемые годами, обрели силу под действием горячего вина. Так что Натан не осуждал всех тех пьяниц, которые охмелев, куда-то пытались добраться — горячие напитки делают желания горячими. Сам садик был довольно небольшим: двадцать шагов в ширину, столько же в длину. Тут и там росли небольшие деревца, служившие защитой от палящего солнца и декорацией. Деревянные грубо обработанные столы и лавки стояли около деревьев в их сени.

В эту ночь было не людно. Лишь за парой столов кто-то был. Потом Натан вспомнил, что уже завтра должен быть праздник Савинга — видимо народ готовился к нему, потому-то никого здесь не было. Внимание Натана привлекла одна компания, расположившаяся в самом углу сада под большим деревом, подальше от входа. Люди там сидели довольно тихо, будто старались быть неприметными, но разглядеть, кто это был, Натану не удалось.

Остановившись у знакомого и полюбившегося ему каменного прилавка с котлами для нагревания вина, Натан осмотрелся в поисках винодела. Прилавок ограждал собой территорию, где властвовал винодел Попл: там у него стояли и кувшины с вином, и корзины со съестным, и бочки с водой. На стенке позади винодела от колонны до колонны повисло бревно, на котором были закреплены ветви оливы, вяленое мясо и огромные круглые головки сыра. Стоило Натану очутиться у прилавка, как винодел с громким хохотом произнес:

— Ну что, Натан, опять ты, старый, как смерть угрюмая! Давай-ка я тебя напою горячим вином — точно полегчает.

Увидев, как Натан кивнул в ответ, винодел достал из чаши, над которой поднимались клубы пара, черпак, наполненный бурым, как кровь, вином, и вылил его в стакан. Взяв в его руку, наполненный ароматной теплой жидкостью, Натан почувствовал, что на душе становится спокойнее, будущее уже не кажется таким мрачным. Натан принялся потягивать любимый напиток и тепло вслед за ним стало пробираться в самую глубь его тела, в животе зажглось приятное чувство, которое бойко захватило все тело и избавило от всяких напряжений и дурных мыслей. Глаза заблестели, тяжелые мысли улетучились.

Винодел не донимал Натана своей болтовней, и тот просто стоял у прилавка, опершись на свободную часть стола. Через несколько глотков стакан оказался почти пустым, и Натан протянул его виноделу, чтобы получить новую порцию.

— Все плохо, Попл. Вот и пришли за мной, — тихо сказал Натан, глядя в расположенную перед ним чашу с вином. Темно-бурый напиток, раскрученный большим черпаком, долгое время раскручивался необратимым водоворотом, унося в свою гущу лавровые листы. Натан почувствовал себя таким же лепестком — жизнь несла его по своему водовороту куда-то в самую глубь, не спрашивая о желании и не давая возможности повернуть поток вспять.

Попл сразу понял, о чем идет речь.

— Но что же тогда ты тут делаешь?

— Тит дал мне время до послезавтра, а послезавтра меня будут судить как преступника. Но я не преступник.

— Беги из города, Натан! — воскликнул Попл. — Не жди, пока за тобой придут.

— Куда мне бежать? И зачем? Я не преступник. Справедливый суд меня оправдает.

— О каком справедливом суде ты говоришь?

— О суде Иллира.

— Иллиру сейчас нет дела до таких процессов. Война еще идет, и он с войсками где-то там мечется по стране. В Эзилате ты не найдешь справедливости.

— Никуда я не пойду. Я всю жизнь здесь прожил.

— Как это всю? Ты же из Юкстомара.

— То уже другая жизнь — первая. Ее я потерял.

— Ох ты и упрямец, Натан. Убеждать тебя то еще дельце.

В этот миг рядом с Натаном появился высокий смуглый юноша, который несколько взволнованно смотрел не него. Натан с интересом взглянул на него. Это был Лотар — тот самый паренек, который сопровождал Джарира.

— Господин, еще вина, — обратился он к Поплу, а потом опять стал пристально смотреть на Натана.