Странный Томас

– Ты слишком молод для женитьбы, – твердо заявил он. – Остепеняться надо в моем возрасте.

Последнее предназначалось для ушей Бритни. Он не собирался на ней жениться. Потом она будет думать, что он пообещал ей брачные узы. И когда он ее бортанет, устроит ему жуткий скандал.

Рано или поздно одна из его психопаток искалечит или убьет его в приступе особо плохого настроения. Я не сомневаюсь, что на каком-то уровне, может, и подсознательно, он это знает.

– Что у тебя на лбу? – спросила Бритни.

– Пластырь.

– Ты упал пьяным или что?

– Или что.

– Ты подрался?

– Нет. Под пластырем у меня рана от вилки.

– От чего?

– Вилка выскочила из руки и вонзилась мне в лоб.

Моя выдумка почему-то ей не понравилась. Она капризно надула губки.

– Каким ты закинулся дерьмом?

– Разве что кофеином, – признался я.

– Что-то не похоже на кофеин.

– «Пепси», кофе, таблетки «Не спать». И шоколад. Шоколад усиливает действие кофеина. Я съел несколько пирожков с шоколадной начинкой. И два пончика, залитые шоколадом.

– Суббота – неудачный день, – подал голос отец. – В субботу мы не сможем прийти на твою свадьбу. На субботу у нас другие планы, которые мы не в силах изменить.

– И не надо. Я понимаю.

– Жаль, что ты не предупредил нас заранее.

– Пустяки. Я и не рассчитывал на ваш приход.

– Каким надо быть кретином, чтобы сообщать о свадьбе за три дня до церемонии? – вопросила Бритни.

– Расслабься, – посоветовал ей мой отец.

Но Бритни, если уж что-то начала, остановиться не могла.

– Чего там говорить, он просто выродок.

– Не то ты говоришь, – попытался вразумить ее мой отец, но медовым тоном.

– Но это правда, – настаивала она. – Разве мы не говорили об этом добрых три десятка раз? У него нет автомобиля, он живет в гараже…

– Над гаражом, – поправил я.

– …изо дня в день ходит в одном и том же, у него в друзьях все неудачники города, он постоянно трется около копов, а приходя сюда…

– Я не собираюсь с тобой спорить и в чем-то тебя убеждать, – вставил я.

– …а приходя сюда, порет всякую чушь насчет свадьбы и раны, нанесенной вилкой. Меня от этого тошнит.

– Я – выродок. – Голос мой звучал искренне. – Я это признаю, принимаю. Тут не о чем спорить. Мир?

Моему отцу искренность сымитировать не удалось.

– Не говори так. Никакой ты не выродок.

Он не знает о моем сверхъестественном даре. В семь лет, когда мое еще слабое и непостоянное шестое чувство начало набирать силу, я не обратился к нему за советом.

Скрыл свое отличие от него по двум причинам. Во-первых, не хотел, чтобы он заставлял меня выискивать выигрышные номера лотерей. Во-вторых, правильно предположил, что он растрезвонит о моем даре прессе, будет таскать меня по телевизионным шоу, даже начнет продавать акции инвесторам, желающим вкладывать деньги в мое общение с мертвыми.

Я встал.

– Думаю, теперь я знаю, почему приехал сюда.

Когда направился к двери, отец последовал за мой.

– Жаль, что ты не выбрал другую субботу.

Я повернулся, посмотрел ему в глаза.

– Думаю, я приехал сюда, потому что боялся поехать к матери.

Бритни подошла к отцу сзади, прижалась практически обнаженным телом. Обняла, положив руки на грудь. Он не сделал попытки отстраниться.

– Я что-то блокирую, – говорил я скорее себе, чем им. – Что-то такое, что мне обязательно нужно знать… или нужно сделать. И это что-то связано с матерью. Как именно, представить себе не могу. У нее есть нужный мне ответ.

– Ответ? – повторил он с изумлением в голосе. – Ты прекрасно знаешь, что мать – это последнее место, куда следует идти за ответами.

Похотливо улыбаясь над левым плечом отца, Бритни водила руками вверх-вниз по мускулистой груди и плоскому животу моего отца.

– Сядь, – предложил отец. – Я налью тебе еще чашечку кофе. Если у тебя есть проблема, которую тебе надо обсудить, давай обсудим.

Правая рука Бритни спустилась к самым шортам, кончики пальцев нырнули под пояс.

Он хотел, чтобы я увидел, какое желание вызывает он в этой сладострастной молодой женщине. Он гордился своим статусом жеребца, и гордость эта застилала ему глаза. Он просто не мог осознать, что Бритни унижает его сына.

– Вчера была годовщина смерти Глейдис Пресли, – сказал я. – Когда она умерла, ее сын рыдал многие дни, а потом носил траур целый год.

Отец чуть сдвинул брови, а Бритни, поглощенная своей игрой, меня не слушала. Ее глаза сверкали то ли насмешкой, то ли торжеством, а правая рука все глубже погружалась в шорты.

– Он любил и отца. Завтра будет очередная годовщина смерти Элвиса. Думаю, я попытаюсь его найти и сказать ему, каким счастливчиком он был со дня своего рождения.

Я вышел из кухни, из дома.

Он за мной не пошел. Я и не ждал, что пойдет.

Глава 52

Моя мать живет в прекрасном викторианском доме в историческом центре Пико Мундо. Дом этот мой отец унаследовал от своих родителей.

По разводу она получила дом со всей обстановкой и приличные алименты. Поскольку больше не вышла замуж и скорее всего так и не выйдет, алименты она будет получать до конца жизни.