Коллин возвращается в гостиную, садится на розовый диванчик и укалывается шеей о булавку. На минуту она выпрямляется, смотрит на вязаную салфеточку, пожимает плечами и снова откидывается на спинку.
– Чем занимаешься, Эйдан?
– Работаю, гуляю, хожу на занятия, – я пожимаю плечами и остаюсь на ногах. Нервы разыгрались, тут не насидишься. Оттягиваю и отпускаю зеленую резиновую ленту на запястье. Коллин наблюдает за мной, но ничего не говорит.
– Как работа?
– Не жалуюсь.
– Новые друзья, новые хобби?
– Нет.
– Берешь книги в библиотеке?
– Нет.
Она наклоняет голову чуть набок.
– К соседям на барбекю не заглядываешь?
– В марте?
Коллин усмехается.
– Похоже, живешь тише церковной мыши.
– Так оно и есть, – говорю я. – Правда.
Она наконец-то переходит к делу, наклоняется вперед, подальше от булавки, упирается локтями в колени.
– Слышала, у соседей что-то случилось.
– Видел полицейских, – отвечаю я. – Сегодня утром. Ходили по домам.
– Ты с ними разговаривал?
Качаю головой.
– Спешил на работу. Вито шкуру снимет за опоздание. К тому же, – бросаю я в свою защиту, – я все равно ничего не знаю.
Она улыбается, и я почти слышу ее мысли.
Начинаю расхаживать по комнате, все быстрее и быстрее. Она смотрит на меня с понимающим видом, а когда начальство так на тебя смотрит, надо обязательно что-то сказать.
– Я сейчас пишу письмо.
– Да?
– Письмо Рэйчел. – Она не знает, кто такая Рэйчел, потому что имя вымышленное, но все равно понимающе кивает. – Надо написать, каково оно, чувствовать себя беспомощным. Знаете, не так-то это просто. Беспомощным быть никому не хочется. Но у меня сейчас хорошо получается. Потому что я и сам в таком положении.
– Продолжай, Эйдан. Расскажи мне, что и как.
– Я этого не делал! Понимаете? Я этого не делал. Но та женщина исчезла, а я живу через пять домов, числюсь в этой чертовой базе данных и сделать ничего не могу. Игра окончена. Есть извращенец, так арестуйте его.
– Ты знал эту женщину?
– Вообще-то нет. Видел несколько раз, вот и всё. Но у них есть ребенок. Ее я тоже видел. Я живу по правилам. Мне проблемы не нужны. У них есть дети – значит, я держусь подальше.
– Говорят, она хорошенькая.
– У них есть ребенок, – твердо, как мантру, повторяю я. Может, так оно и есть.
– Ты – парень симпатичный, – говоря это, Коллин смотрит на меня как будто оценивающе, но меня ей не одурачить. – Живешь тихо, почти никуда не ходишь. Представляю, как тебе должно быть тяжело.