Странный генерал

Вначале алмазы добывали кустарно из россыпей речных долин, но потом обнаружилось, что они встречаются и в голубой глине на пологих холмах вдали от рек. Стали копать эту глину, но в глубине она исчезала, переходя в твердую зеленоватую породу, которая позднее получила свое название: кимберлит – по соседнему городу Кимберли. Эта-то порода, некогда прорвавшаяся из неведомых недр, и была носительницей алмазов. Однако из нее добывать драгоценные камни было куда труднее – тут киркой да заступом не обойдешься. Мелкие предприниматели терпели крах, крупные богатели, прибирая все к своим рукам.

С новой силой лихорадка вспыхнула, когда в 1886 году открыли золото на Витватерсранде – холмистой водораздельной возвышенности между Ваалем и Лимпопо. Фермер Уолкер, живший в трех десятках миль[17] от Претории, обратил внимание на желтоватые блестки в камнях, валявшихся близ ручья. Это был пирит, медная руда, и Уолкер хотел выбросить подобранный кусок, но что-то удержало его руку – решил посоветоваться с соседом. Рука, оказывается, не ошиблась: в породе было золото.

И снова хлынули в страну толпы жадных до наживы уитлендеров – иностранцев. Золотые россыпи Витватерсранда оказались богатейшими. Правда, «счастливчик Уолкер» умер в нищете, но там, где стояла его ферма, вырос новый город, большой каменный город Йоганнесбург, похожий на европейские…

От вокзала Петру и Дмитрию пришлось шагать довольно далеко. Шумные, пестрые кварталы сменились тихими и грязными скоплениями лачуг – пондокки. Здесь жили бедняки и негры. Сегрегация[18] еще не вступила официально в свои гнусные права, но ведь фактически она существовала на этих землях со времен ван Рибека.

Показались шахтные постройки, и что-то защемило в груди у Петра. Они были много меньше, чем в Березовском заводе, но очень походили на них.

Владелец рудника Артур Бозе принял их в своей конторе, в маленьком, когда-то наспех сколоченном домике. Это был крупного роста седовласый здоровяк. Просторная, из грубой материи блуза, потертые кожаные штаны, заправленные в сапоги, и широкополая обтрепанная шляпа сидели на нем ладно и привычно, как на всяком буре. Под бородой угадывались полные, добрые губы; густая сетка морщин на загорелой коже у глаз часто сбегалась от веселого и совсем не хитрого прищура.

Прочитав письмо Петерсона, Бозе растрогался чем-то, сказал, что ради такого дня ему плевать на приисковые дела, и потащил Петра и Дмитрия к себе домой.

Их встретила белокурая миловидная девушка, одетая ярко, но со вкусом. Она казалась совсем девчонкой, хотя была высокой и крепкой.

– Знакомьтесь, господа, – дочь моя Изабелла, наследница и хозяйка сих мест. – Жесты Бозе были неуклюжи, но радушны. – Принимай, дочка, гостей… Откуда, ты думаешь? Из далекой снежной России. Они друзья Йоганна Петерсона и, значит, наши с тобой друзья!

Петр и Дмитрий были смущены. Они никак не ожидали такого приема. Единственное, на что рассчитывали парни, – приличное место рабочих на прииске богатея Бозе, а тут их встречают, как равных.

Не знали они ни характера Артура Бозе, ни жизни его, ни взаимоотношений с Петерсоном, связавших двух этих людей нерушимой дружбой.

Когда-то давно была у Артура Бозе ферма под Почефстромом, и забрел на ту ферму искавший работу молодой русский матрос с английского судна Йоганн Петерсон. Бозе приютил его и пригрел. Позднее Петерсону удалось отплатить ему тем же. Когда Бозе, разорившись, лишился земли и стал жалким байвонером[19], он с женой и маленькой дочкой нашел кров и пищу у Петерсона: тот уже стал на ноги – молодая его супруга получила наследство.

В последнюю войну с англичанами[20] Бозе под вражескими пулями вынес Петерсона с поля боя.

И снова судьба свела их в тяжкие для Бозе дни, снова Петерсон выручил друга.

После войны Бозе решил попытать счастья на алмазных разработках. Видимо, он все же был везучим, этот простодушный и беззаботный, никогда не унывающий геркулес. В первый же месяц ему удалось найти два превосходных алмаза. Сразу завелись деньги, и довольно крупные. Жена очень просила его оставить поиски и купить ферму – что им еще надо? Куда там!

– Зачем же я буду бросать это благодатное местечко? – упрямился Бозе. – Ты говоришь, ферма? Да, на ферму нам с тобой хватит. Но кто поручится, что мы не вылетим опять в трубу? Лучше я выгребу из земли еще несколько камешков, чтоб потом жить без страха.

Купив участок, Бозе основал рудничок, и дела его пошли как будто неплохо. Но – только как будто. Очень скоро он почувствовал тяжкую руку крупных промышленных компаний. Алмазный магнат Сесиль Родс был не только предприимчив и хитер – он был, казалось, беспредельно богат и так же беспредельно жесток. Над Бозе нависла угроза полного краха и разорения. Спасти его могла только денежная ссуда, которая дала бы возможность, протянув хоть месяц, сбыть участок и оборудование без особых потерь.