Странный доктор

Голубь. Женщина, это да. Но доктор вы странный. Хорошо. Я вам сказал. Я открылся. Я вас люблю. Я ловлю каждый взгляд ваш. А вы? Вы? Ну, что же вы молчите? Что же вы молчите?

Трубачева. Теперь я боюсь вас.

Голубь. Меня? Ха-ха... Да я... Я... Я... Я никого в жизни не обидел. Я добрый... Я скрытный, но добрый. А вы, вы... Я хочу знать в конце концов — любите ли вы меня? Любите?

Трубачева. Хорошо... Теперь я вам скажу... Я вам все скажу.

За дверью слышен голос Гаркуши: «Их нет... Скоро будут. Что ж, людям нельзя и по поселку прогуляться? Погуляйте малость и вы». Голоса затихают. Трубачева и Голубь стоят, напряженно прислушиваясь.

Голубь. Неужели я так и уеду, не услышав от вас ничего?

Трубачева. На чем мы остановились?

Голубь. Какая разница, на чем мы остановились? Говорите! Говорите!

Трубачева. Я как пружина.

Голубь. Что? При чем здесь пружина?

Трубачева. Та, которую гнут.

Голубь. Кто вас гнет?

Трубачева. Вы. Да, вы... Полетела к лешему моя теория.

Голубь. Какая еще теория? При чем здесь теория?

Трубачева. Чем больше пружину гнут, тем она резче распрямляется. Я создала себе теорию, что могу жить одна. Жить сама, ни от кого не зависеть, и все отдавать другим.

Голубь. Зачем отдавать другим?

Трубачева. Знаете рассказ про цыгана, который лошадь к голоду приучал... Пять дней не кормил ее... Казалось, совсем приучил, а на шестой она сдохла.

Голубь. При чем здесь лошадь, черт возьми, когда я стою перед вами.

Трубачева. Зачем вы приехали?

Голубь. Сюда же могут каждую минуту прийти!

Трубачева. Нет, лучше я вам напишу.

Голубь. Это нечестно! Я сказал. Вы обязаны.

Трубачева. Обязана... Да, я обязана...

Голубь. Ну?!

Трубачева. Я люблю вас...

Голубь. И я! И я! И я! Ура-а!

Трубачева. Тише... Бабушка подумает, что вы идете в атаку.

Голубь. А я и иду в атаку. (Направляется к Трубачевой.)

Трубачева(отступая). Не подходите.

Голубь. Нет-нет! (Подходит к Трубачевой.)

Трубачева(заслоняется руками). Нет-нет! Не подходите!

Голубь обнимает Трубачеву. Целует. Трубачева теряет сознание.

Голубь. Что? Что с вами? Очнитесь! Да что такое? (Поднимает Трубачеву на руки, относит на диван.) Что с вами! Да что же это такое?! (Бежит к двери. Стучит.) Доктора! Доктора!

Гаркуша открывает дверь.

Гаркуша. Что ты, милый!

Голубь. Доктора! Врача!

Гаркуша. Да вон же она.

Голубь. Ей плохо! Плохо ей! Она потеряла сознание. Что делать? Что делать?

Гаркуша(подходя к Трубачевой). Голубушка, что с тобой?

Гаснет свет.

Да что с тобой?

Трубачева(в темноте). Я ничего не вижу... Я ничего не вижу.

Гаркуша. Замыкание, наверно.

Трубачева. Мне кажется, я куда-то лечу... Лечу, лечу... И так тепло... И ангелы крыльями машут.

Гаркуша. Какие ангелы, это Голубь.

Трубачева. И темное небо... Космос... Звезды горят...

Возникает музыка.

И ты видишь всех наших друзей. Они очень разные люди. Но они все хотят, чтобы мы были счастливы. Ты видишь их?

Голубь. Вижу.

Трубачева. А вы, Пелагея Терентьевна?

Гаркуша. Где ж их увидишь, когда электричество погасло.

Трубачева. Да нет же, вы ошибаетесь! Солнце ярко светит. И все пришли провожать нас в полет!

В темноте закрывается занавес. На просцениуме появляются юноша и девушка. Они поют.

Любовь и небо в звездах совместимы;
А звезды в небе — ангелы любви.
И та, что повстречается с любимым, —
Ее ты одинокой не зови.

Она идет уже другой дорогой,
Цветы в полях ей тянут лепестки;
И все ее встречают у порога,
Как крыльями, пожатьями руки.

Давайте же им счастья пожелаем,
Влюбленным всем положено оно...
Пусть все года цветущим будут маем
И небо синим флагом взметено.