Странный человек из Портленда

Я ждал месяц, пока освободится место на заводе, но тут мне попалось объявление о наборе сезонных рабочих на шоколадную фабрику. Оплата за час была такой же как на заводе Nike, но добираться до шоколадной фабрики было куда ближе. Всякая новая сфера деятельности будит мое любопытство и питает энтузиазм. Фабрика, на мое удивление, оказалась укомплектована работницами в основном русского происхождения, приехавшими в Портленд и соседний Ванкувер со всего постсоветского пространства, в конце 90-х годов. Большинство работниц были уже в преклонном возрасте, но отлично справлялись со своей работой, посвятив производству шоколада от пяти до двадцати пяти лет своей довольно однообразной жизни. Многие из них совершенно не знали английского языка и не видели смысла в том, чтобы его учить, так как оставались членами русскоязычного религиозного сообщества, в рамках которого они полностью удовлетворяли все свои информационные и культурные потребности. На производстве рабочим языком оставался русский, английским владели лишь менеджеры, которые осуществляли координирующую функцию, доводя до рабочих все требования и указания руководства. Благодаря низкой мобильности персонала, руководство не утруждало себя финансовой мотивацией, и несмотря на высокий уровень квалификации рабочих, их зарплаты практически не росли, оставась в пределах допустимого законом минимума.

Недостатком работы на фабрике, помимо низкой зарплаты, были постоянные сплетни и интриги внутри коллектива, без чего не обходится ни один женский коллектив наших соотечественниц, любящих хорошую сплетню не меньше чем шоколад, ибо сплетня скрашивает монотонность труда и вносит в него оживляющий рутинные трудовые отношения, элементы любви и ненависти. Американцев было мало. В основном они занимали менеджерские позиции и им приходится нелегко в русском коллективе, представленном в основном женщинами за пятьдесят. Поскольку контакт налаживался с трудом, то менеджеры сменялись часто. Большинство даже не оставляла следа в нашей памяти, но вот одного я запомнил, так как внешне он походил на наших забайкальских рыбаков, возможно благодаря наличию в его крови примеси индейской крови. На вид ему было под шестьдесят. Звали его Джон. Иван, по нашему. Я узнал в нем человеческий тип, далекий от традиционного американского – сдержанного и холодного. Я уже много про него знал. Перед устройством на фабрику он развелся с женой, с которой прожил больше двадцати пяти лет. Ему пришлось переехать в другой город. Дом он оставил ей, ему достались собака и машина. Собаку он не любил, потому что она напоминала ему жену. Кроме того, у собаки завелись блохи, и ему пришлось потратить сорок пять долларов, чтобы их вывести. Как-то при мне он спрашивал по телефону у ветеринара, что будет стоить ему дороже: вывести блох или усыпить пса.

– Это была шутка – пояснил он мне, но шутка была не в характере американцев, которые настолько привязаны к своим питомцам, что готовы оплачивать любые счета на их содержание. Вскоре он дал объявление в газету, о том, что отдаст животное в хорошие руки. Мне предлагал тоже, но мне хватало моего кота с его блохами; не знаю почему, но блохи в Америке сущий бич всех домашних животных. Собаку вскоре забрали, и Джон стал свободен совершенно.

То, что он холостяк, было для меня поводом начать потихоньку подталкивать его к завязыванию неформальных отношения с нашими дамами. Мужчин у нас в коллективе было немного, а команде нужен стимул для хорошей работы – намекал я ему. Но он был пуглив и боялся обвинений в сексуальных приставаниях. Я старался объяснить ему разницу в менталитете русских и американцев, но он мне не верил.

– Как ты можешь такое говорить, ты же женат? – спрашивал он у меня

– Да, – отвечал я ему, – но это еще не повод для воздержания. В России, по крайней мере.

– И что, – недоверчиво спрашивал Джон меня, – в России женщины тоже изменяют своим мужьям?

– Конечно, – отвечал я ему, – у нас в России равноправие, ты не знал?

– И как мужья реагируют на это? – интересовался Джон.

– Как реагируют? Радуются, конечно. У них больше времени на выпивку остается. Они для этого специально жен на курорты отправляют, в Турцию, в Египет, чтобы отдохнуть от них.

Джон только недоверчиво вертел головой – моя информация явно превышала его возможности к ее адекватному восприятию.