Странница

Через оговоренное время она вернулась и снова села в пси-кресло.

— Лао, я хочу, чтобы ты мне помог.

— Что сказал Мальгрум? — Лао подключался ко второму пси-креслу.

— Ничего хорошего. Аналога не нашли. По всему выходит, что этот мальчик должен был умереть еще в детстве. Непонятно, как он прожил до двенадцати лет. У него спутаны уровни психики. Первый расположен в тройке измерений второго уровня, а второй — на месте первого, — отвечала Странница.

— Это значит, что у него почти отсутствует связь с телом? И как же он жил? — воскликнул Лао.

— Мне это тоже интересно. Одно могу сказать точно — он воспринимал меня, независимо от того, в каком я была виде, в Естественном Облике.

— Видел, что вы не человек?

— В подробностях.

Лао вздрогнул, представив, что должен был при этом чувствовать мальчик.

— Давай начинать.

Они оказались на первом уровне психики. Унылая картина встречала их. Плоская поверхность с разрывами нервной сети, как будто ее бомбили сверху.

— Это первый уровень, — сказала Странница.

— Невозможно поверить! — Лао прикидывал, не могли ли они заблудиться. В таком состоянии ему не жить.

— Пошли на второй?

Они переместились. Второй уровень встретил их сияющей чашей Вард-Эспера, с дефектами, но ошибиться было невозможно.

— Что теперь делать? — спросил Лао.

— Мальгрум говорит, что кроме как «вырезать» второй уровень и опустить его на первый, а первый — поднять, ничего не остается.

— Господи! Разве ребенок это может выдержать? — воскликнул Лао.

— Я не знаю, — вздохнула Страница. — Как мне не хочется этого делать! Я подключила операционную к гиперпространственному окну, чтобы Мальгрум мог передать нам необходимую энергию.

— Ее так много нужно?

— Очень. Мы вынужденно передадим большую часть в высшие измерения, иначе он уйдет в тонкие миры и нам его не вернуть.

— В переводе на простой язык это означает: удержать душу рядом с телом? — уточнил Лао.

— Вот именно. Весьма энергоемкий процесс.

Странница сфокусировала пучок психической энергии и начала «вырезать» второй уровень. То же самое проделывал Лао на первом. Они закончили синхронно.

— Так, Лао. Теперь ты поднимай, а я постараюсь помягче опустить.

У Лао было чувство, что мир перевернулся вверх ногами.

— Хорошо! Достаточно! — командовала Странница. — Теперь нужно «пришить» уровни на новые места.

Лао начал сваривать место разрыва, но шов получался очень грубым.

— Странница! А он не будет после этого сумасшедшим? У меня получается слишком грубая структура.

— Не страшно. Когда все приживется — нужно будет прорезать нервные ходы. Но это потом.

— Его ждет еще одна операция? Бедный малыш!

— Будем считать, что мы сделали все, что могли. — Странница еще раз внимательно посмотрела на свою работу и проверила у Лао. — Хорошо, будем выходить.

Линган у пульта следил за состоянием ребенка. Энцефалограф начал показывать нормальную картинку, и он перевел дух. Мозг мальчика работал.

* * *

Креил лежал в палате при операционной. Аппаратура была подключена к его телу, поддерживая жизнь. Прошел месяц после операции, но он еще ни разу не приходил в сознание. Линган и Лао по очереди дежурили у него. Лао было искренне жаль мальчика, и иногда думалось, что, может быть, тому было лучше умереть.

Креил очнулся рано утром. Солнце светило в палату, голова горела огнем, и он застонал. Высокий крепкий мужчина наклонился над ним.

— Кто вы? — Он облизал пересохшие губы. — Очень хочется пить.

Мужчина помог ему приподнять голову, которая сразу же закружилась. Креил смог выпить только один глоток и обессиленно откинулся на подушку.

— Меня зовут Лао, я врач, — мысленно представился мужчина, но мальчика это нисколько не удивило. — У тебя высокая температура и нужно лежать.

— Даже если бы я захотел, то не смог бы встать. — Мальчик попытался улыбнуться, и Лао удивился его выдержке.

— Все будет хорошо, — попытался успокоить его Лао.

— Я так не думаю, — Креил нахмурился. — Где я? Здесь все чужое и какое-то странное.

Лао подумал, что, конечно, мальчику должно казаться все другим, если раньше он воспринимал мир только телепатически. Лао еще раз удивился, как тому удалось жить в перевернутом мире и, почувствовав, как ребенку становится хуже, ввел обезболивающее.

— Спасибо, — сказал Креил, перед тем как заснуть.

* * *

Шли дни. Креил поправлялся очень медленно, и даже через полгода после операции у него болела и кружилась голова. Мальчик любил сидеть в кресле в углу операционной, и наблюдать за работой Лао. В его присутствии он чувствовал себя спокойно.

— Вы не могли бы меня чему-нибудь учить? — однажды спросил Креил. — Я так мало знаю и даже не умею читать. Мне уже двенадцать, наверное, поздно учиться.

— Поздно, тебе? — Лао рассмеялся и подошел к нему. — Ну что ж, я буду тебя учить.