Странники в ночи

"Сия тинктура есть Жизненный Эликсир, услада глупца, начало для Имеющего Мудрость, герметиком Маркусом Кассиусом предсказанный и исчисленный в Риме в год Рождества Христова, составленный в Толедо по исходу 1498 лет, когда Магистериум насытился лучами ущербной луны, посылаемыми во тьму на закате каждого семилетия. Имеющий Жажду впитает влагу, имеющий Разум сочтет число, имеющий Время обретет вечность. За гранью года от сопряжения элементов тинктуры сей четыреста девяносто девятого откроются Врата, ведущие к смерти и к бессмертию, и сам изберешь путь. Ты встретишь женщину, храни её, ты встретишь мужчину, опасайся его, не причиняя вреда, ибо торжество силы иссушает источник могущества. Ключ к небесным знамениям сочленен в пергаменте Кассиуса, и в манускрипте казненного тобой Ксемвла, и в книге таинств Иоганна Герцфельда. Познание безгранично, власть безмерна. Мириады миров видимых и сокрытых от взора, прошлое и будущее в твоих пределах. Сокровенное в Человеке сбросит покровы. Дерзнувшему пройти дорогу здесь Начертание; овладевший им овладеет собой; овладевшему же собой нет более преграды".

Под угловатыми буквами тянулась длинная непонятная формула, включающая каббалистические знаки, арабские и римские цифры, символы греческого и латинского алфавитов, иероглифы и пиктограммы, а ещё ниже находился чертеж, напоминающий часть звездной карты, испещренной какими-то дугами и стрелами.

Инквизитор сразу понял одно: послание Кассиуса адресовано именно ему, Альваро Агирре. Это становилось ясным из слов "казненного тобой Ксемвла" так звали чернокнижника, которого Агирре отправил на костер полтора года назад.

Аккуратно свернув пергамент, Агирре достал хрустальный флакон с притертой пробкой. Он оказался тяжелее, чем ожидалось, и внутри перекатывалась густая янтарная жидкость - не столь густая, как мед, скорее как сладкое кастильское вино. В толще этой жидкости мерцали золотистые искры. Что до кожаной сумочки, она была пуста. Агирре положил в неё флакон, монету и пергамент, закрыл бронзовую застежку, вернул в первоначальное положение камень, скрывающий тайник, взял факел и прежним путем выбрался из подвала.

- Там действительно ничего нет, - сказал он в ответ на вопросительный взгляд отца Перейры. - Проглядели только эту сумочку, но в ней тоже пусто.

- Какие будут распоряжения относительно Кассиуса? Поиски ведутся везде, но ...

- Относительно Кассиуса? - задумчиво произнес Агирре. - Что ж, продолжайте искать. Добавьте людей на дороги, как следует допросите стражников. Они невиновны, но под пыткой могут вспомнить что-нибудь наводящее на след... Да, и вот ещё что. Как назывался манускрипт, фигурировавший в деле чернокнижника Ксемвла?

- Ах, тот... "О множественности пересеченных пространств".

- Он мне нужен.

- Если его ещё не уничтожили... Потребуется разрешение конгрегации и апостолического нунция...

- Здесь я представляю конгрегацию, - раздельно проговорил Агирре с упором на "я", - что касается нунция... Не думаю, что возникнут сложности. Манускрипт нужен мне сегодня к вечеру.

- Да, монсеньер.

- Я хочу, чтобы разыскали сведения о некоем Иоганне Герцфельде. Кассиус упоминал о нем, возможно, это сообщник.

- Он в Испании, монсеньер?

- Не знаю. Не исключено, что он давно умер. Известно лишь , что он написал некую книгу - предположительно ученый или монах.

- Никогда не слышал о нем. А название книги, монсеньер?

- Мне оно неизвестно. Но вряд ли крестьянин, солдат или дворянин станут писать книги.

- Да, монсеньер.

Агирре попрощался с отцом Перейрой, кивнул капитану и вернулся в ожидавшую его карету. Не отдавая никаких приказаний, он сидел на мягком шелковом диване, погруженный в раздумье - сумочка с загадочной находкой лежала рядом. О Марко Кассиус, лукавый алхимик, искусный колдун и опаснейший еретик! Коль скоро тебе угодно было заключить в своем послании тайный смысл, я принимаю твой вызов.

И вдруг, внезапно, без всякого предупреждения словно плотина рухнула в памяти Альваро Агирре, словно ослепительный свет озарил все её закоулки. В единый миг он необычайно отчетливо вспомнил разговор со стариком в каземате замка Морельос - вспомнил его весь, до последнего слова, до мельчайшей интонации, вспомнил, чтобы не забыть уже никогда. И особенно ясно и четко прозвучала для него сейчас прощальная фраза Марко Кассиуса, так, как будто он услышал её вновь.

"Завтра меня уже не будет здесь... И дальнейшее тебе предстоит постигать одному".

6.

Поздней осенью 1506 года, в четыре часа утра в кабинете Альваро Агирре горели свечи. Сгорбившись, епископ сидел за столом над грифельной доской, сплошь покрытой налезающими одна на другую торопливыми строчками арифметических вычислений. Новое озарение, новый подход, новая попытка - и вновь безрезультатно, вновь тупик. Криптограмма Марко Кассиуса (если это была криптограмма) не поддавалась расшифровке. По истечении долгих восьми лет Агирре стоял не ближе к разгадке тайны, чем тогда, когда впервые увидел пергамент в подвале лаборатории.