Странник поневоле

В любом случае, он оказался не совсем без «средств к существованию», а добыть какую-то еду, судя по всему, можно и тут: если кто-то кричит в лесу и кто-то бегает по берегу, то уже есть некоторая гарантия от голодной смерти.

Как бы то ни было, похоже, что Богдану предстояла нешуточная «робинзонада», исход которой он сейчас не взялся бы предугадать.

Богдан пересчитал оставшиеся в коробочке сигарки, со вздохом вытащил одну и закурил, посматривая в сторону леса.

– Довыпендривался, робинзон сраный! – с чувством сказал он. – И чего тебя на этот постамент потянуло, статуя ты долбаная?

С берега в сторону моря ощутимо тянул ночной бриз.

Глава 5

Часы в ожидании рассвета тянулись издевательски медленно. Богдан таращился в тёмные заросли, стараясь уловить любое подозрительное движение. Ночная жизнь леса была достаточно активной: там раздавались шорохи, крики то ли птиц, то ли зверей, но за исключением ещё одного небольшого представителя местной фауны, пробежавшего по открытому участку, отделявшему незадачливого путешественника от стены деревьев, никто более серьёзный не появлялся.

Под утро, когда небо в том месте, где в данный момент был восток, уже чуть-чуть засветилось, предвещая появление солнца, несмотря на нервное напряжение, Богдан всё-таки задремал, привалившись спиной к основанию точки перехода. По-прежнему было очень тепло, камень даже не совсем остыл за ночь, поэтому Богдан не замёрз и не мог сказать, сколько проспал в таком полусидящем положении.

Когда он открыл глаза, солнце болталось высоко в небе, а прямо напротив Богдана сидела крупная птица, напоминавшая куропатку. Желудок тут же подсказал, что такая жирная курочка вполне может сгодиться не то что на завтрак, но и на приличный обед, особенно для одной персоны. Но спросонья Богдан сделал слишком резкое движение, и птица неожиданно резво упорхнула, перевалив за край обрыва.

Стрелять ей вслед юноша не стал, экономя драгоценные заряды для более верного случая. В конце концов, он пока не умирал с голоду.

Богдан встал и потянулся, разминая немного затёкшие конечности. В принципе, уже хорошо, что его не выкинуло в какой-нибудь мало пригодный для жизни мир – такое, наверное, тоже могло случиться. Здесь же у него точно есть хоть какая-то еда, и, скорее всего, вода. Правда, источник воды ещё требовалось найти.

Вот когда оружие станет бесполезным, тогда придётся гораздо хуже, если только он не найдёт дорогу во дворец раньше. В любом случае стоит подумать о том, чтобы в целях экономии сделать какое-то примитивное, но и дешёвое в эксплуатации оружие.

При ярком свете дня Богдан ещё раз вгляделся в раскинувшуюся перед ним водную гладь. Он был почти уверен, что это Торцевой океан – горизонт, казалось, тонул в бесконечности. Всё выглядело именно так, как и должно было выглядеть, да ещё и с существенно возвышенной точки: горизонт, теряющийся в неимоверной дали, закрываемой только завесой испарений. С одной стороны на не определяющемся из-за непривычной перспективы расстоянии просматривались ещё какие-то острова, и один из них весьма крупный.

Каждая грань и торец планеты-цилиндра представляли собой плоскости. Если на гранях и на том торце, где располагался дворец, имелись значительные складки местности, то Торцевой океан, по определению, был ровным. Единственным, что нарушало его плоскость, были кое-где встающие из воды острова. Теоретически, если бы не атмосферная дымка и испарения, здесь, особенно с возвышения, можно было бы видеть очень далеко, практически до «края земли», который очерчивался на этом торце горами так же, как на гранях.

«Поразительно, – подумал Богдан. – У нас на море до точки горизонта, кажется, километров двадцать, а здесь, стало быть, горизонт – это просто предел прозрачности воздуха…»

Положение было, конечно, паршивое. Во-первых, даже если это именно противоположная дворцу торцевая грань планеты-цилиндра, Богдан пока не мог сориентироваться – ведь он попал сюда через точку перехода, которая отсутствовала на его карте. Методом проб и ошибок действовать нельзя: даже если он найдёт тут иную точку перехода, то как определить, куда она ведёт? Вдруг его выкинет на ту же Грань Динозавров? Кто знает, не пошутит ли неизвестный хозяин дворца снова: вдруг обнаруженный переход вообще забросит его не в иное место этого же мира, а в некий совершенно иной мир. Хотя Богдан не знал, что конкретно творится на гранях планеты, жизнь тут была для него уже в какой-то степени предсказуема, а вот что может приготовить ему мир иной, он даже не догадывался.

Таким образом, требовалось определиться с направлениями поисков выхода и, значит, обследовать местность. Но проблема заключалась в том, что все контуры островов, особенно мелких, на карте изображались очень схематично. Поэтому даже если определить форму куска суши, сказать с уверенностью, где на карте он сейчас находится, Богдан бы не смог. Только по относительно крупному острову он как-то смог бы судить о месте, где оказался.