Странник

Его преследователи решат, что он станет прятаться в Ньюкипе. Но таких укромных мест в этом городе-порту, совсем небольшом и к тому же обнесенном стеной, было мало. В Арваннете больше дыр и нор, чем в корпусе корабля, источенном червями, да и среди его населения в полмиллиона людей затеряться было куда как легче. Не говоря уже о… но это подождет. Сначала нужно туда еще проникнуть незамеченным. А уж тогда он подумает и над тем, как жить дальше.

Воздух и вода заволновались, привлекая его внимание. Да, это его шанс, может быть, лучший за всю беспокойную тридцатидвухлетнюю жизнь. Буксир тащил за собой три баржи. Колеса у него располагались по бокам корпуса. Судя по дыму, поднимавшемуся из высокой трубы, машина работала на дровах. А значит, буксир был построен в этих краях. На равнинах было мало лесов, и рахидианцы использовали для своих немногочисленных машин жидкое топливо. Тогда как завоеватели-бароммианцы до сих пор приберегали их для мореходных и военных целей. Теперь Империя копировала двигатели, работающие на спирту и метане, для мореплавания. На баржах доставлялись бочки с рыбой, ящики с товарами, которые, скорее всего, обменяли у заморских купцов. Здесь они разгружались для дальнейшей доставки в столицу.

Джоссерек поплыл наперерез каравану, используя кроль, из-за чего большую часть находился под водой. Вряд ли его заметят среди плавающего вокруг мусора. Оказавшись рядом с буксиром, он нырнул, дал ему проплыть мимо и вынырнул на поверхность у последней баржи с противоположной буксиру стороны. Борт всего на два фута возвышался над водой. Джоссерек протянул вперед руку, ухватился за веревки ограждения и дал себя протащить немного. Вода бурлила вокруг него. Теперь, когда прошло все первоначальное возбуждение после побега, Джоссерек почувствовал озноб. В дрожь бросала и мысль об акулах.

Он рискнул подтянуться так, чтобы оглядеть палубу. Пара копейщиков примостилась у хибары на первой барже — охрана от грабителей. Они не смотрели по сторонам, а кроме них никого на баржах не было. Джоссерек быстро перевалился через борт.

Три корзины образовывали стенку, за которой можно было спрятаться, — вполне подходящее укрытие. Да еще туда он мог подтащить фламандскую бечевку, сидеть на которой было приятнее, чем на голых досках. Он вдруг заметил, что по привычке, приобретенной во время своих странствий, щелкнул пальцами — жест игрока, благодарившего фей после удачно выброшенных костей. Суеверие? Может быть, да, а может, нет. У Джоссерека не было веры, как таковой. Культ его народа, поклоняющегося богам, вечно сражающимся (но не в битве добра против зла, а в простом противоборстве, вроде противопоставления лета и зимы) он еще принимал, однако даже с раннего детства он не приносил никаких жертв богам.

Джоссерек стянул с себя одежду и расстелил ее по палубе сушиться. Если не считать того, что он был босоног, то вся остальная одежда с головой выдавала в нем уроженца восточного Оренстейна — мужская свободного покроя блуза и яркой раскраски широкие брюки. На щиколотке висел обрывок веревки, которой его связывали, и теперь, сидя среди корзин, он разрезал ее, потом из подвернувшегося под руку куска материи сделал набедренную повязку — глупо было бы шокировать людей своим нагим видом. После этого, по-прежнему оставаясь настороже, он позволил себе прилечь отдохнуть.

Он был крупным мужчиной даже среди своих соплеменников — шести с четвертью футов ростом, широкоплечий. Резкие черты лица, серые глаза, несколько горбатый нос. Обычно он был чисто выбрит, но за время заключения у него отросла борода, отчасти скрывающая сейчас шрам на левой щеке. Черные волосы доходили до мочек ушей, в которые были вставлены небольшие медные колечки. На мускулистом правом предплечье была вытатуирована змея, обвивающая якорь, а на левом — дельфин. Там, где одежда прикрывала тело, кожа была смуглой; в остальных же местах намного темнее: как и большинство жителей Киллимарейча, среди его предков были и уроженцы западного Оренстейна.

«Да, братец Джоссерек, — подумал он, — сегодня ты встретишься со многими кораблями, экипаж которых будет выслеживать тебя, и вряд ли тебе удастся притвориться невысоким стройным арваннегианцем с шафрановой кожей или приземистым рыжеволосым, почти безусым бароммианцем, верно ведь? Но можно вполне сойти за рахидианца, к ним не очень сильно присматриваются, ведь они составляют большую часть имперской армии, так что не покажется странным то, что, например, один солдат имперской армии отправлен с поручением и теперь, расслабившись после купания, лежит полуголым на палубе? Правильно?»

Он с ленивым видом развалился, словно владел всем этим караваном. Заметив чей-нибудь случайный взгляд, он весело махал в ответ рукой.

Движение на реке не было столь же интенсивным, как в главном порту на побережье, но все-таки он ожидал, что оно будет еще менее оживленным. Похоже, завоевание не нанесло особого ущерба торговле. Скорее даже, что бароммианские власти стимулировали кипучую деятельность в этом застойном древнем городе-государстве.