Странная благодарность

Данра сникла. Она печально вздохнула, но смирилась.

***

Окраины не походили на остальной Альхейс: не было стрекота орнитоптеров и гула метро; тишину нарушали только ветер и река, густая трава приглушала шаги. Хозяин гостиницы шел позади женщины и рассказывал об Окраинах. Его истории звучали воспоминаниями: драконы жили очень долго.

Анн и Эндамор поднялись по пологой дороге на один из склонов, и хозяин гостиницы остановился. Он указал на массивный валун, похожий на окаменевшего дракона.

— Отсюда видно долину как на ладони.

За камнем склон обрывался резко, словно оторвали от горы исполинский кусок. Анн остановилась возле края. По долине скользили фиолетовые тени облаков, плывших со стороны Туманных Земель к центру Альхейса.

Эндамор изучал неподвижное и неживое лицо чародейки.

— Только драконы не боятся жить так близко к Туманным Землям, — негромко произнесла она. — Ваше присутствие отпугивает тварей, но немногие решаются приезжать к Стене. Здесь красиво.

Хозяин гостиницы улыбнулся:

— Хотите осмотреть Окраины с неба?

Анн убрала прядь с лица.

— Полагаю, что вопрос не подразумевает отрицательного ответа.

Эндамор снова улыбнулся. Он сделал два шага назад, и вспышка темно-лазурного света озарила окрестности. Когда мерцание погасло, дракон припал на передние лапы, сложил огромные крылья. Он опустил голову и с небрежным изяществом, какое приходит только с веками, помог чародейке подняться на чешуйчатую спину.

— Вы намного старше моего напарника, сеньор.

— Мой возраст, — бархатно ответил Эндамор, — считается по меркам нашего народа почтенным.

Он приподнялся на задних лапах и расправил крылья. Дракон взлетел плавно, позволив ветру скользнуть под бледно-голубую грудь. Легкие женщины наполнил холодный ветер.

— Сеньор Винмар по меркам вашего народа считается молодым?

— Ему сто пятьдесят два года, — небрежно ответил дракон и, подумав, добавил. — Исполнится.

— По человеческим меркам он не старше меня.

Дракон расхохотался низко и рокочуще. Анн обдало жаром.

— Возраст — вечный повод для споров.

Каждый взмах крыльев поднимал Эндамора и женщину выше. С неба Альхейс выглядел песчинкой на ладони Туманных Земель. Через леса и болота тянулись путепроводы, шел стрелой поезд в Нанну — он пересек нить Стены и утонул в водянистой зелени.

Эндамор лег на правое крыло, завершая круг над долиной. Природа, нетронутая архитекторами Альхейса... Анн не умела восхищаться, но понимала ее очарование.

Отразившись от выбеленной ветрами скалы, солнце плеснуло в глаза; женщина закрыла лицо рукой. Сквозь пальцы Анн увидела силуэт полускрытого горами храма. Эндамор повернул, и Гэлвейн рассмотрела полуразрушенные ворота и стены. Храм робко карабкался вверх по подножию и становился частью скал. Дракон повернул голову:

— Он очень старый... Старше его мало найдется, — и прищурился; мимо женского лица проплыла дымная лента.

— Старше Альхейса? — спросила Гэлвейн.

— Храм построили, когда народы еще не думали об Единении.

— Алтарь стихийного волшебства?

— Нет...

Анн наклонилась вперед и обхватила руками шею дракона, который, покачиваясь на воздушных потоках, заскользил к земле. Свет и тени обрисовали стены храма; послышались бурление горной реки и птичий клекот.

— Мы и люди, — произнес дракон. — Его построили мы и люди.

Ветер взметнул юбку чародейки, когда могучие лапы заскребли по камню. Эндамор сложил крылья, и женщина соскользнула вниз. Чтобы обвести взглядом стены, ей пришлось запрокинуть голову — храм был огромен: внутри и перед ним могли поместиться сотни драконов.

— В знак единения, — пояснил Эндамор, — и в память о прошлом.

Он подошел ко входу следом за женщиной.

— До людей, мы были иными.

На ее плечи легла прохлада; в полумраке неярко блестела в каменной чаше вода. Анн соединила большой и указательный пальцы, и на коже вспыхнули формулы заклинаний — шар бледно-золотого света замер в воздухе, озаряя покрытые узорами стены.

— «Дракон пожелал стать человеком, чтобы понимать мир. Человек пожелал стать драконом, чтобы чувствовать мир», — прочитала слова на арке Анн; они отражались друг от друга, человеческий язык от драконьего.

Эндамор лег на каменный пол.

— Храм — символ нашего союза, — произнес дракон. — Над нами властвовали инстинкты. Люди научили нас мыслить, а мы наделили их силой, чтобы сражаться с тварями Туманных Земель.

— Я прежде не слышала об этом, — шар света плыл за рукой чародейки.

— Так появились драконы, о которых знают теперь, — улыбнулся Эндамор. — Без людей мы остались бы крылатыми ящерицами, а люди без нас — хрупкими двуногими созданиями.

Гэлвейн вспомнила утренний разговор с Винмаром и усмехнулась. Она подошла к воде. Вблизи свет вызолотил испещренный царапинами камень, а дальний край чаши терялся в полумраке. Отражение женщины в маленьком озере было темным и нечетким.

— Необычное место.

— Объединиться нас заставила война, — ответил дракон. — Безумные стихии выплескивали из тумана новых и новых чудовищ, и противостоять им...

Эндамор щелкнул кончиком хвоста.

— Когда начали строить Альхейс, вы попросили Окраины, потому что здесь уже находился храм? — спросила Анн.

Она обернулась.