Странная

За материнство, слёзы покаяния,

За детский смех, за лабиринтом свет.

Возможно, скоро фишки все сойдутся,

Мозаика захлопнется моя,

Когда мне будет дан приказ вернуться,

Ещё одна закончится игра.

Я здесь пока и до сих пор играю,

Разгадывая медленно ходы

Той партии, в которой изучаю

Все правила предложенной игры.

Два брата

На отчизну вдруг обрушилась беда,

Началась непримиримая война,

Наша армия, сплочённая в боях,

Била немцев беспощадно на фронтах.

Уходили друг за другом два бойца,

Уходили, попрощавшись у крыльца,

Мама долго обнимала сыновей,

Их просила возвратиться поскорей.

В чёрной, старенькой буржуйке у плиты

Торт ореховый пекла в кругу семьи,

Щедро мама угощала всех гостей,

За столом нет только двух её детей.

Вот уж более семидесяти лет

Помнит Родина величие побед,

Славит подвиги героев на века,

Что спасли весь мир, где правил сатана.

Красный, стёртый тяжким временем альбом,

Кочевал по городам из дома в дом,

Фотографии и письма прошлых лет

Постепенно обретали жёлтый цвет.

По стране идёт в строю Бессмертный полк –

Миллионов шествий безграничный долг,

Сохранят в альбоме память всей семьи

Два брата, не пришедшие с войны.

Небожители

В далёкой, небесной обители,

Взлетев высоко-высоко,

Очаг обрели небожители,

Надеюсь, им там хорошо.

Дай Бог, чтобы все испытания,

Принёсшие в жизни земной

Глубокие сердцу страдания,

Могли обойти стороной.

А если кому-то захочется

Весь путь от начала пройти,

В семье нашей всё у них сложится

От нежной и сильной любви.

Мы примем любого в объятия,

Поможем найти верный путь,

В законах и прочих понятиях

Чертой разграничится суть.

Но ангелы – наши хранители

Следят за сердитой луной,

Родные грустят небожители,

Им страшно вернуться домой.

Не смеем на чём-то настаивать,

Желать превосходства земли,

Две жизни они вправе сравнивать

И счёт в пользу их высоты.

Земные проблемы наладятся,

А память жива всё равно,

Мы вместе вполне можем справиться,

Где в двух измереньях светло.

Проснитесь

Люди, услышьте, люди, проснитесь,

Гибнет планета, родная Земля,

Больно ей очень, остепенитесь,

Чахнет кормилица день ото дня.

Стала планета в боях разобщённой,

В битвах воинственных дикарей,

Мать же прощала в любви безусловной

Всех озверевших её сыновей.

Не создавали её, не творили

Те, кто разрушить готов хоть сейчас

Всю красоту, что веками хранили

Мирные предки задолго до нас.

Гибнет природа, гибнут и люди,

Над человечеством снова беда,

Делят планету какие-то судьи,

Память стирая с сошедших с ума.

Стонет Земля от избытка безумства,

Стонет от войн, утопая в крови,

Скрипка с оркестром над древним искусством

Плачет в руинах, не пряча слезы.

Через столетия вспомнит Пальмира

Тех, кто берёг её, кто погибал,

Чтобы народ уже нового мира

Древней истории не отвергал.

Люди, проснитесь, спасите планету,

Ждёт вашей помощи наша Земля,

Тьму уничтожьте и к вечному свету

Чтоб повернулись её сыновья.

Воскресный ангел

Воскресный ангел в электричке,

Спеша на Чистые пруды,

Плела обычные косички,

Взяв бутылёк простой воды.

Ей представлялось, там ответы

На все вопросы получить

Помогут те авторитеты,

Кого призвали услужить.

В тусовку важную прорвался,

Он книжки умные писал,

Но, обезумев, вдруг сорвался,

Палитру красок растоптал.

Собрав потенциал огромный,

Сводил он счёты с красотой,

Чей облик безобидный, скромный

Прервал безоблачный покой.

То окружение постыдно,

Украдкой выстроив свой план,

Бросало колкости ехидно,

Скрывая долгих лет обман.

Глотнув с лихвою порций яда,

Дух однозначный дал совет,

Убраться поскорей из ада,

Безумный зверь сломал сюжет.

Опять одна, опять скитания,

Иной на полках книжек ряд

Альтернативные шлёт знания,

Признав умеренный расклад.

Обычным стало воскресенье,

У ангела земной судьбы

Осталось дикое смятенье

С исчезновением воды.

Молчит былое окруженье,

Резвясь с богемною толпой,

Воздвигнув стену отчужденья,

Никто не крикнул вслед «Постой!»

Доктор Нозардан

В городе Хьюстон, что в штате Техас,

Доктор Нозардан с бесформенных масс

Режет нещадно куски лишней кожи,

Пухнут тела, расползаясь как дрожжи.

Тонны распущенных, жирных особ,

Прячась от стрессов, не знают, что в гроб

Медленно сами себя загоняют,

Смерть у порога, а с нею играют.

Стонут от боли, согнулась кровать,

Вес сумасшедший боятся согнать

С бёдер обвисших, с трёхслойного зада,

Скальпель в сетях беспросветного ада.

Слабый дух множество ищет причин,

Думает, явится сам Аладдин,

В лампе волшебной найдётся разгадка –

Ешьте, толстушки, и много, и сладко.

Слышен в Сейнт Джозефа клинике плач,

Светило Нозардан – добрейший палач

Каждому срок испытанья укажет,

Даст наставленья, диетой обяжет.

Сильному духу – огромный респект,

Жрать предпочёл – будет скорбный банкет,

Доктору за океан – уважуха,

Польза здоровью и нет больше брюха.

Где ты, брат? (С.Бодрову)

В мистический дух погрузилось ущелье,

Какую же тайну хранит Кармадон?

Очередное в стране потрясение,

Там группа пропала и вместе с ней он.

По сей день нет версий правдоподобных,

У сроков один нулевой результат,

Повисла история в силах природных,

Повис и вопрос: «Ну так где же ты, брат?»

Кому-то не свойственно верить в плохое,

Смиренно принявший, с надеждою ждёт,

Что нечто вдруг есть неземное, иное,