Страницы разных широт

Помню сентябрьские дни семьдесят пятого. В ледяных наростах дремучий мыс Шедагский, о который хлестало семибалльной волной. Помнятся столпотворения торосов в проливе Лонга, сквозь который прорубал дорогу "Северному сиянию-04" флагман Восточной Арктики ледокол "Владивосток". А нынче? Тишь, гладь.

Мы стоим под разгрузкой напротив устья Колымы. В мутной, илистой воде Восточно-Сибирского моря отражаются даже редкие облачка, плывущие на материк. За трое суток работ "Самотлор" как бы подрос, высоко обнажив ватерлинию. Танкеры-малыши "Ханка" и "Солнечный", что поочередно швартуются у борта, откачивают по полторы тысячи тонн солярки.

– Конечно, можем брать и больше, – говорит капитан "Ханки" Уманский, – но и так чуть ли не на брюхе ползем на перекатах. Обмелела нынче Колыма. Да еще постоянные туманы. Так что и здесь гляди в оба!

От места разгрузки до причала нефтебазы Петушки Нижнеколымского района ходу шесть часов. А там рукой подать до Зеленого мыса и поселка Черский, где расположен большой аэропорт, связывающий Колыму со всей страной. И поскольку делегация нижневартовцев собралась улетать домой, мы с Тютрюмовым вызвались проводить гостей. После аристократического блеска и комфорта "Самотлора" "малыш" показался унылой и зачуханной калошей, повидавшей виды на морских и речных дорогах. Трудяга, разнорабочий. Но трудяга настоящий, как и его капитан Уманский, который только в Арктике заканчивал семнадцатую навигацию. Тут понимать надо: Восточно-Сибирское далеко не лазурное Черное море! Чем же манит, какую "заразу" вселяет в человека?!

Рядом с капитаном на мостике лоцман Евгений Николаевич Попов, в прошлом военно-морской офицер. Тоже ветеран Севера, Колыму знает, как свои карманы.

– Взгляните, – произносит Попов с иронией, – во-он знаменитый порт Амбарчик, что обозначен на всех картах мира! – и указывает на три мрачноватых домика барачного типа, на метеостанцию с шестами антенн, одиноко торчащими на голом берегу моря.

От увиденной картины как-то неуютно на душе становится. Амбарчик, Амбарчик! – помнится он по карте, что висела у нас в четвертом классе во всю стену. Амбарчик?! Зябко, стыло на душе...

Как бы угадав мои ощущения, Попов говорит:

– Арктику ведь по-настоящему начали осваивать только сейчас, когда льды теснят современные корабли. А богатства здесь необъятные. Это общеизвестно!..

Лоцман подает отрывистую команду стоящему на руле матросу, "малыш" делает крутой вираж, и над рубкой раздаются протяжные гудки – морские почести памятнику Георгия Седова, который установлен год назад в самом устье Колымы. Именно в этих местах великий русский полярный исследователь готовился ко второй своей экспедиции на Северный полюс.

Глыбами гранита поднимается памятник из воды. Высокий шпиль и плита у подножия шпиля, под которой колымчане замуровали письмо к жителям двухтысячного года.

– Ко-лы-ма-а! Поверить не могу, что я здесь! – восторженно произносит Володя Кузнецов, не замечая двусмысленности своего восторга, – Колыма!

Попов кивает понятливо:

– Да, велика наша страна... Я вот живу в Ленинграде, а как весна наступает, сердце не на месте: хочу в Арктику, на Колыму, здесь моя главная работа!

Идем по Колыме. Ни одной лагерной вышки, ни одного высокого забора, опутанного колючей проволокой. Убрали. Специально убрали. Напрочь. Чтоб "ничто не напоминало о тех днях!"

Голые и пустынные берега реки постепенно одеваются кустарниками и чахлыми деревцами. Затем уже уверенней и смелей сбегают к воде сосновые подростки лесотундровой зоны. "Ханка" неутомимо идет вверх – против течения! Теперь все чаше расходимся бортами с теплоходами и баржами, приветствуем гудком "Борисоглебск", который закончил разгрузку танкера "Березово", что пришел сюда из Находки раньше нас на сутки.

Работает Колыма,

На взгорке, словно белые паруса показались огромные топливные емкости нефтебазы Петушки, а за поворотом реки угадываю в бинокль знакомые очертания плавучей электростанции "Северное сияние – ОГ'. Чуть-чуть я не успел тогда на её перегон из Тюмени...

На причале нас встречают руководители нефтебазы во главе с директором Алексеем Никитичем Костылевым:

– Вовремя пришли. Землячка тут ваша дожидается:

Молодая стройная женщина ловко вбегает по трапу:

– Ну кто тут из Тюмени? Давайте поговорим, я, вроде, как дома побываю!

Землячка наша – заместитель директора нефтебазы Лариса Константиновна Суворова. Пять лет назад в Тюменском индустриальном институте её звали просто Лариса. Лариса Меншикова.

Мир тесен, что ни говори...

До свидания, Арктика!

Жизнь моряка. Калейдоскоп экзотических картин, событий? Туманы и штормы, романтические моря и страны? Все это, конечно, в наличии. Но основное – повседневный, порой, утомительный труд вдалеке от дома, который вознаграждается встречами с родным портом, с дорогими людьми. Это дано не всем. Не многим. Потому и по- особенному бывает счастлив моряк при возвращении на родную землю...

Откачаны последние тонны топлива и над палубой "Самотлора" раздается долгожданная команда: "Поднять якоря!".