Страна Мудрецов

— Второй пункт: ты в ответе за то, чтобы корабль «Диоген» и его команда были всегда на месте и готовы к плаванию. Опять ты спросишь меня, как обеспечить? Шевели мозгами. Я придумал морякам карты. Они сутками в дурачка дуются, даже мысли не возникает от корабля отойти. Чтобы сбегать в Лабаз за продуктами, они жребий кидают. Но карты могут надоесть. Имей выдумку про запас.

— Постараюсь придумать, — сказал я.

— По третьему пункту государственных дел тебе вменяется в обязанность следить, чтобы Евтихий всегда имел запас стрел для королевской охоты на сороку. Это не хлопотно. Евтихий дело обожает, водится только с доктором, по причине мозолей, и должность охотника исполняет с великим прилежанием… Четвертый пункт говорит о знаке отличия. Вот эта медаль, — Степан Кузьмич потрогал золотую медаль, свисавшую с его шеи на толстой цепи, — является знаком твоего высокого достоинства, свидетельствуя о том, что ты самый мудрый житель в Мурлындии.

— Так я же не самый мудрый! — воскликнул я в отчаянности.

— Это невозможно установить, кто самый, а кто не самый, — с улыбкой произнес Степан Кузьмич. — Однако есть такое правило: на ком нашивки, тот и капитан. Подумай, легко ли жителю разобраться, кто мудрее всех? Для облегчения усилий ему сказано: самый мудрый у нас Главный комендант. Житель к нему и прислушивается. Помни это и слов на ветер не бросай… Медаль дает тебе льготу: при ее ношении ни один житель побить тебя не имеет права.

Я грустно улыбнулся:

— Хорошо, хоть такая льгота предусмотрена.

— По пятому пункту ты обязан устроить так, чтобы лошади, которые уходят в поле пастись, возвращались обратно в Мудросельск.

— Значит, мне и конюхом надо быть?

— Может, кто другой пожелает. Все в твоих руках, — сказал Степан Кузьмич. — Умей заинтересовать, прояви мудрость. По пункту шестому ты обязан поощрять зампотеха в выдумывании забавных удовольствий для жителей… Пункт седьмой говорит о том, что у входа в волшебную пещеру денно и нощно должен гореть костер. Об этом заботится доктор. Старик обожает посидеть у огонька, вспомнить былое под треск горящих сучьев… Может, другие причины есть…

— Какие, например?

— Это дело докторово… Пункт восьмой касается твоей наиважнейшей обязанности. Ты должен постоянно напоминать жителям, что они живут в стране, где полная свобода и можно делать все что хочешь, что работать им не надо, а для того чтобы удовлетворить насущные потребности, достаточно набрать банку желтых муравьев, принести в пещеру и сказать «спасибо».

— Зачем об этом надо так часто напоминать?

— Для прочного сохранения заведенного порядка.

Подробнее узнаешь, когда поработаешь, — сказал Степан Кузьмич. — Тебе муравьев собирать не надо. Если что понадобится, подойди к своей камере и скажи: «Добрый Лабаз, мне нужна, например, пачка цейлонского чаю. Сегодня я напомнил такому-то жителю, занятому собиранием орехов, что выгоднее набрать муравьев и попросить орехов у доброго волшебника!»

— ПОНЯТНО… А зачем волшебнику столько муравьев?

— Это известно только волшебнику, — сказал Степан Кузьмич. — Теперь пункт девятый: заметив в Мурлындии что-нибудь написанное — на заборе ли, на стене ли, на песке ли, — немедленно сотри, выясни, кто написал, и сообщи доктору, чтобы лечил жителя.

— Мракобесие! — сказал я.

— Порядок, — поправил меня Степан Кузьмич.

Да, забот порядочно… Лучше всех у нас устроился Петька. Дел не делает, развлекается как хочет, добился громкой славы и ходит задрав нос. Что завтра будет есть, под чьей крышей спать, — это его нисколько не волнует.

Получил то, чего хотел. Лидка тоже живет неплохо.

Смотрится в зеркало сколько хочет, воспитывает королеву Дылду в своем духе, варит варенье, командует нами в нашем доме и недовольна лишь тем, что в Мудросельске грязные улицы… Мне пришлось хуже всех. Хотел пожить в свое удовольствие, а приходится каждый день выполнять разные обязанности, чего-то устраивать и что-то придумывать. Где же она, свобода? Прав, наверное. Главный мудрец, что от всех потребностей надо отказаться решительно и навсегда. Иначе свобода будет только видимостью, а в действительности ты будешь самым жалким рабом своих желаний. Правда и то, что ничего не надо делать. Я уже заметил: чем больше сделаешь сегодня, тем больше дел встанет перед тобой завтра. Что это за такая странная зависимость?..

Я налил себе еще чаю, пил его и кусал крендель.

— А где же десятый пункт государственных дел? — спросил я.

— Сидит перед тобой, — сказал Степан Кузьмич.

Я поднял глаза от кружки — и в изумлении закашлялся. Передо мной сидел житель в целой рубашке и с чистой шеей. Он улыбался. Лицо жителя было мне знакомо. Где же я его видел?..

— Зовут его Шнырь, — продолжил Степан Кузьмич, поправив подушку. — Увлекается подноготной жизнью. Так сказать, частный сыск.

Страна Мурлындия открылась мне с новой, неожиданной стороны.

— Какой, какой жизнью? — спросил я.

— Подноготной, — сказал Шнырь веселым голосом. И вообще он показался мне очень жизнерадостным. — Такой жизнью, которую стараются от чужих глаз упрятать подальше. На улице ее не увидишь, надо каждому чуть не под ноготь забираться.